— Достаточное количество тары для всех ценностей.
Несколько минут гонял эту мысль в голове. Потом побежал в подвал
и задал пленнику вопрос о том, как и куда уже сегодня они
собирались транспортировать деньги. Услышав ответ, сначала не
придал ему особого значения. Потом меня озарило и я спросил:
— Кто приедет за деньгами и сколько будет охраны?
Пленник с недоумением на меня посмотрел и ответил:
— Зачем кому-то приезжать? Я сам бы отвёз, а охрану вы
перебили.
Твою маму знаю! Вот куда меня несёт? И так хапнул больше, чем
переварить могу. Тем не менее, продолжил задавать вопросы:
— Сколько людей охраняет особняк с сокровищницей и как часто
меняется охрана?
— Двадцать специально отобранных и обученных человек. Они там
постоянно живут, меняются раз в месяц. Эти только недавно
заступили, — ответил лорд и начал как-то оплывать.
Так бывает при инсульте, пришлось мне один раз наблюдать
подобную картину.
— В какое время суток вы обычно привозите туда деньги или
ценности?
Он как-то выдохнул и практически прошептал:
— Поздним вечером, по темноте.
Сказал и потерял сознание.
Я, шалея от самого себя, начал рассуждать вслух:
— Раз на завтра запланировано перемещение денег, значит, пропажу
лорда могут и не обнаружить. Послезавтра суббота. И я сомневаюсь,
что аристократы будут в выходные заниматься какими-либо делами.
Хотя, может у них тут этот день недели и не выходной. У работяг
точно рабочий день. У аристократии - бог его знает. Тут только
надеяться нужно на чудо. А без чуда нам никак не справиться, если
решусь на ограбление века. Мне и деваться некуда. Если не попробую,
сам себе не прощу. Звезды сошлись так, что у меня появилась
возможность оставить у разбитого корыта королевскую семью, да ещё
какую - английскую. Над ними весь мир смеяться будет, если,
конечно, они не смогут удержать это в секрете. Главное, как хитро
придумали! Держать свои сокровища в ничем непримечательном месте.
Попробуй таких обворовать!
От этих размышлений вслух отвлек хрип, а потом и агония лорда.
Всё-таки не пережил он беседы, расстроился и умер.
Я поймал себя на мысли:
—Я сейчас наблюдал за судорогами умирающего человека, не
испытывая никаких эмоций. Так ведь не должно быть? Не душегуб же я
в самом деле?
Не знаю, к каким выводам могли привести эти размышления, если бы
их не нарушил своим вопросом один из стариков-наставников: