Отдышавшись после полученного шока, я схватилась за чашку с кофе и пробурчала:
— Нет, не по незнанию. А согласно правилам приличия на Земле. У нас любой гость, пришедший в дом во время трапезы хозяев, получает приглашение разделить ее.
В каюте наступила тишина. Капитан втянул голову в плечи, словно ожидал, что его сейчас накажут, и молчал, глядя в пол. Подождав несколько секунд хоть какой-то реакции от эренсийца, я вздохнула. Надо брать инициативу в свои руки, а то можно до седины вот так ждать. И ничего не дождаться.
— Капитан, а вы что-то хотели? Или пришли просто так?
Орумс встрепенулся, словно избежал какой-то смертельной опасности, и с поклоном протянул мне пластиковый носитель:
— Вот, эрна Дэвис, вы просили сообщать вам любые новости, в которых будет мелькать ваше имя. Я счел нужным сохранить статью на твердый носитель.
Пластик я брала в руки с нехорошим предчувствием. Словно это взрывчатка без предохранителя. Или еще какая-то гадость подобного рода. Капитан, только передав мне носитель с информацией, сбежал из каюты, словно за ним черти гнались по пятам.
Я медленно допила кофе, с одинаковым отвращением глядя на пластиковый носитель и бутерброды. Аппетита и так не было. А теперь меня еще и подташнивало от нехорошего предчувствия. Но долго откладывать прочтение тоже не было смысла. Сама ведь просила снабжать меня новостями. Что теперь жаловаться. Да и лучше все узнать сейчас, перед очередным гиперпрыжком. Когда есть возможность, при необходимости, связаться с Землей и дать Джеймсу какие-то инструкции.
Считыватель бесшумно слизнул с моих рук пластиковый лист. Ожил экран. По нему побежали черные строчки, перемежающиеся яркими фотографиями. И у меня перехватило дыхание от броского заголовка статьи:
«Наследница небольшой фирмы женского белья выкрадена представительницами закрытой планеты с матриархальным типом политической культуры!»
Мне понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться и собраться с силами, чтобы прочесть грязную статейку, напечатанную со слов Дина. Бывшего захотелось удавить голыми руками за всю ту мерзость, что он наболтал журналистам:
«Лина — очень ранимая и возвышенная девочка. Она совершенно не приспособлена для ведения бизнеса. Ей было очень сложно вести дела в одиночку после смерти отца. Она такой маленький ангелочек, нежный, светлый, беззащитный! И за эту нежность, за свет, который она дарила окружающим, я ее и полюбил. Мы должны были пожениться через две недели. Как раз после заключения договора с Эренсией…