А теперь можно выдохнуть и стереть с глаз слезы облегчения.
3. Глава 3
За какое-то время до начала событий
Киллиан
Болезнь отца была внезапной и скоротечной.
У Киллиана не получалось припомнить, чтобы тому хоть раз нездоровилось. Император Нивиллион казался высеченным из куска скалы – грозный, сильный, неуязвимый. В темных волосах едва появились первые серебряные пряди, а на суровом, властном лице – борозды морщин. По драконьим меркам он был далеко не стар и мог править еще не одно десятилетие, если бы сам не возжелал уйти на покой, передав трон Мариону – законному наследнику.
Но император слишком любил власть, чтобы пойти на это. Что Киллиана только радовало – сводный брат не раз давал понять, что стоит ему взойти на престол и от «отцовского позора» в лице Киллиана он избавится в первую очередь.
Первый слух о том, что во дворце не все ладно, пришел с утра вместе с одним из подкупленных слуг. Тот прислуживал на кухне, там и услышал сплетни, из которых сделал вывод, что ночью что-то стряслось. Был вызван лекарь, а из тех, кто прислуживал накануне на господской половине, никто не вернулся. Через несколько часов выяснилось, что из дворца больше никого не выпускают. Киллиан должен был бежать уже тогда, но медлил…
А в полдень за ним пришли.
Посыльный в сопровождении вооруженной охраны. Император желает его видеть, объявили они. И даже тогда еще можно было прорваться с боем… Киллиан не стал.
Он взял меч, но при входе во дворец его отобрали. Потом повели длинными пустыми коридорами. Он достаточно в нем ориентировался, чтобы понять – его ведут ни в императорские покои. Вообще ни в одно из помещений для приема гостей. С каждым поворотом, каждым завитком бесконечного лабиринта ощущение опасности становилось ярче. Неотвратимее.
А чего он ожидал? Неужели и правда верил, что отец изъявил желание увидеть его? Поговорить. Попрощаться. Какая наивная глупость! Или он смирился? Уже давно зная, чем все это однажды для него закончится, сам пошел навстречу смерти. С гордо поднятой головой. Марион был прав, называя его пустоголовой ящерицей. Вот уж, наверное, братец сейчас потешается. Он бы на месте Киллиана с утра собрал вещи и бежал, не дожидаясь развязки.
Его шаги и шаги его конвоиров эхом отражались от стен. Трое впереди, пятеро замыкают процессию. На бедрах лязгают мечи. В древние стены вплетены охранные заклятия, блокирующие магию, – даже этого Киллиана лишили. Безоружный, беззащитный, как младенец. Неожиданно захотелось жить. Хотя бы еще раз увидеть свет солнца и отражение лунных бликов на глади воды. Огни города с высоты птичьего полета и снег на пиках гор. Почувствовать свист ветра и холод дождевых капель…