Так что никакого простора для приема
гостей.
Роберт тем временем усадил меня
прямо на стол и размотал бинт.
– Рана плохая, – сказал он. – Края
неровные. Останется шрам.
Я лишь пожала плечами. Не на лице же
– остальное неважно.
Дальше он принес лекарства из ванной
и еще раз тщательно мне все обработал и забинтовал. Затем помог мне обуться и
вновь подхватил на руки.
– Давайте я сама, – запротестовала я.
– Сейчас я уже в обуви. И не так больно после мази.
Роберт напрочь проигнорировал мои
слова и понес меня вниз.
Я же поняла, что обратного пути для
меня уже не будет. Роберт сделает со мной то, что захочет этим вечером. Я не смогу
от него сбежать.
Однако боль от расставания была
такой сильной, что я предпочла опасное общество Роберта, чем плакать одной в
пустой квартире. Но с каждой минутой я все больше сомневалась в правильности
своего решения.
Чем для меня обернётся этот вечер –
я не знала.
- Пожалуйста, можно здесь я сама
пойду? – я обратилась к Роберту, когда мы подъехали к роскошному ресторану.
Это был ресторан на берегу
искусственного канала. По обеим сторонам от канала располагались патио,
украшенные гирляндами из лампочек и вечнозеленым плющом. Издалека они выглядели
как уютные светящиеся домики. Вдоль канала также было несколько деревянных
мостиков, где можно было фотографироваться, а также специальные мостики для официантов,
чтобы они могли переходить с берега на берег.
– У тебя рана может открыться, – строго
напомнил Роберт. – Ты этого хочешь?
– Можно мне хотя бы попробовать? –
снова спросила я.
Я чувствовала себя неловко от мысли,
что Роберт внесет меня в это заведение на руках и покажется так перед своими
партнерами. Или с кем там у него ужин?
К тому же мне придется хотя бы один
раз за вечер отлучиться в туалет. Не станет же он и туда меня таскать?
Роберт посмотрел на меня долгим
взглядом. Таким долгим, что я не выдержала и опустила глаза.
Меня терзали такие противоречивые
чувства, что я не знала к чему больше склоняться. Я боялась Роберта. Очень. С
каждой минутой все больше. Мне казалось, будто я заплываю все дальше на
глубину, и у меня уже нет никаких шансов на спасение. Но вместе с тем даже этот
страх было куда легче и приятнее переносить, чем ту давящую пустоту в моей
груди, которая была без Роберта. Без него я как будто переставала жить вовсе.