- Я просто последовательный и ничего не делаю
наполовину, - пояснил Нейт в двух словах. - Если я дрался за
что-то? Будь то вещь или человек – остальным запрещено прикасаться
к этому.
Его кодекс чести всё равно больше подошёл бы герою.
Но Мариса благоразумно решила не спорить. Его слова, может, и
польстили ей, но в большей степени они сулили
неприятности.
Он выглядел таким проблемным.
- Здесь нельзя курить. – Она забрала сигарету из его
рта и отнесла к ближайшей урне. – Хочешь, чтобы тебя
отчислили?
- Нет, только не это, Пай. Пожалуйста, не надо
жаловаться на меня учителю, - прошептал Нейт, замечая, как у неё
покраснели кончики ушей. Дразнить её было так
забавно.
- По-твоему, это смешно? Не относись к этому так
легкомысленно. Некоторые, чтобы продержаться здесь наплаву, готовы
на коленях перед педсоветом ползать.
- И «учиться по ночам» со
старостой.
- Не издевайся.
Не могу. Это ведь так
весело.
- Хочешь учиться по ночам со мной?
- Нет. После этих занятий меня точно
отчислят.
- «Меня уволят из-за тебя». «Меня отчислят из-за
тебя», - повторил Нейт, копируя её жалобную интонацию. – А если всё
это произойдёт из-за мудака, который на тебя руку поднимает? В этом
тоже буду виноват я, потому что вовремя его не
осадил?
Она напряглась.
- Ты о чём?
- О синяках на твоём лице.
Мариса потрогала маску, проверяя на месте ли она.
Так «беспалевно».
- И не только на лице, - добавил Нейт, но больше Пай
нигде себя трогать не стала. Жаль. – Ты поэтому звонила мне в
субботу? Тебя из дома выгнали? Ну? Говори давай.
- Я не звонила, - бросила она, отводя
взгляд.
- Да не парься ты. Просто назови имя, - попросил
Нейтан, но его вежливость не оценили.
- Я упала с велосипеда. Так
бывает.
- Ну значит, п*зда твоему
велосипеду.
- Не надо! Он же не мой, а корпоративный. Меня за
такое уволят… - Мариса осеклась, понимая, что
повторяется.
Проявляя невиданное доселе снисхождение, Нейтан
решил сказать откровенно:
- Поверь, Пай, самое страшное для тебя сейчас – не
увольнение и не отчисление. По-настоящему страшно для тебя -
потерять моё покровительство.
Вообще-то это была НЕ угроза. Наоборот, он говорил о
возможностях, которых она лишится, отвергнув его сейчас. Его
расположение дорого стоит. Другие люди борются за то, что он готов
дать ей просто так, под влиянием какого-то смутного, но крепнущего
с каждой их встречей чувства.