Самое ужасное, что Фирсов её любил. Иначе бы не сделал предложение. Иначе не рисковал бы жизнью ради неё. И это доставляло дополнительную горечь. Полюбил бы Дмитрий более достойную девушку, Веронике не было бы настолько обидно. Ведь в Кристине, кроме красоты, по сути ничего нет. Пустышка. Такая не способна любить. Но именно эту девушку Фирсов, именно она станет матерью его детей. Не допустимая в данных обстоятельствах ревность тихо тлела на самом дне души, не давая покоя.
Нина каким-то образом договорилась, чтобы и Нику пропустили к Дмитрию, за что она была ей безумно благодарна. Калинина подозревала, что подруга догадывается о питаемых Никой чувствах по отношению к её брату, но проявляла несвойственную ей тактичность.
Впервые увидев Фирсова после операции, Вероника едва не упала. От облегчения. Она даже не заметила многочисленных медицинских приборов, что тихо пищали и издавали какие-то странные звуки. Всё её внимание поглотил молодой мужчина, который пленил сердце Ники и даже не догадывался об этом. Еще недавно активный и сильный, сейчас Дмитрий неподвижно лежал на койке, и только грудь его мерно вздымалась, подтверждая, что он жив и дышит. Сердце Калининой сжалось, когда она заметила многочисленные порезы, ссадины, кровоподтеки на его теле.
Судорожно сглотнув, девушка приблизилась к кровати. Украдкой оглянулась вокруг и протянула руку к нему. Нике было жизненно необходимо почувствовать тепло его кожи.
— Митя, возвращайся, пожалуйста, — произнесла она и всхлипнула. — Я без тебя не смогу. Ты только живи, ладно? Я как-нибудь справлюсь со своими чувствами к тебе, не буду никогда тебе докучать, но, пожалуйста, живи.
Ника даже не заметила, что по щекам у неё струятся слезы. Её сердце разрывалось на часть. Невозможность хоть что-то изменить, как-то помочь просто обездвиживало, делало её бесполезной. На самом деле, ужасное ощущение. Ника всхлипнула, сдаваясь на волю чувств, и даже не сразу услышала, как мужчина застонал. Она замерла, прислушиваясь. Фирсов что-то пробормотал и пошевелил рукой.
От шока и неожиданности она сначала замерла, а потом кинулась к дверям, звать врачей. Медработники засуетились и девушек больше не пропустили внутрь. Им долго никто толком не говорил и только спустя долгих двадцать минут вышел всё тот же врач.