Мачеха с подозрением смотрит на Златолюба. Он разводит
руками:
-- Разломы, аномалии, нечисть… сами знаете. Приходится учитывать
разные ситуации. Мне неприятно вам отказывать, но еще больше мне
было бы неприятно, если бы неупокоенный дух вашего пасынка как-то
навредил гостям "Царьграда".
-- Но это неправда! -- отрезает Маргарита. -- Никакого
неупокоенного духа нет и…
-- Хмпф!
-- …Что вы..?
-- Хмпф!
Мачеха недоуменно замолкает. Златолюб фыркает в третий раз:
-- Хмпф! Я не собираюсь препираться, госпожа Гоголь. Мое решение
окончательно, изменить его вам не удастся. Выход позади вас. Всего
хорошего!
Маргарита с Анной так и замирают в растерянности. Они смотрят на
меня. Одна с видом "я сделала все, что могла", а вторая с вопросом
"ты спустишь это ему с рук?".
Все, что требовалось от этих девиц, это снять номер в гостинице.
Но, видимо, женщины в любом из миров ничего без мужчин не
могут.
Да и я, в конце концов, привез их сюда. А, значит, взял на себя
ответственность за них.
Я встаю перед уродливым коротышкой. Кого же он мне
напоминает?
-- Господин Златолюб, вы к нам предвзяты.
Он задирает голову.
-- А вы, собственно, кто?
Я нависаю над коротышкой, моя рука приподнимает шляпу.
-- Тот самый неупокоенный дух.
Глаза Златолюба выпучиваются, как у висельника. Он отшатывается
от меня, вернее, пытается. Его ладони, лежавшие на столе, намертво
приклеиваются к моей тени. Теперь наглому коротышке остается только
беспомощно дергаться.
-- Вас что-то напугало, господин Златолюб? -- ухмыляюсь я.
Администратор косится на свою работницу. Она тянется куда-то под
стойку -- и с визгом одергивает руку.
Постояльцы оборачиваются на шум. Бледная девушка прикрывает
рот.
-- М-меня что-то укусило! -- она отшатывается от стойки.
Я виновато склоняю голову:
-- Прошу прощения. Я сам не свой, когда голоден.
Говорю я искренне, но девчушка почему-то только сильнее
бледнеет.
-- Что вам нужно? -- цедит Златолюб.
-- Для начала, я скажу, что нужно вам, -- от моего тона
уши коротышки испуганно опускаются. -- Во-первых, уважение.
Во-вторых, толерантность.
Златолюб молча смотрит исподлобья. Из меня вырывается усталый
вздох:
-- Я собирался поселиться у вас инкогнито. Но теперь передумал.
Пусть все постояльцы знают, что в вашем знаменитом "Царьграде"
хотят жить даже неупокоенные духи...