Разумеется, в такой ситуации условие всегда одно. Я выкладываю
его темной эльфийке.
Смертоносная Красота ошеломленно хлопает глазками. И заходится в
звонком хохоте.
Я тоже улыбаюсь. Хищно, предвкушающе.
-- Ну, так что, дочь Терны, договор?
В меня впивается пара свирепых янтарных глаз.
-- Только за упоминание
имени Бледной Богини у нас, дроу, принято отрезать за это язык. Так
от кого же ты узнал его, Гоголь?
Сперва он, пытаясь сбежать от долгов, разыгрывает свою смерть.
Потом так глупо сдает самого себя: селится в самом известном отеле
Петрограда! Но затем вдруг кто-то калечит ее подчиненных, которые
приходят за ним. А под конец он еще и упоминает имя Бледной Богини,
которое не может знать простой человек.
Бездна, да даже не все дроу его знают!
Вывод один: Гоголь нашел себе покровителя.
Григорий пожимает плечами.
-- Я не разбираюсь в этикете темных эльфов, но почти уверен, что
вы тоже представляетесь при первой встрече.
Точеное личико Смертоносной Красоты перекашивает. Этот недоумок,
что, только что назвал ее...
-- Мы дроу, а не "темные эльфы"! -- рычит Мейфей.
-- А есть разница? -- удивляется Гоголь.
-- Огромная! -- выплевывает Мейфей. -- Темные эльфы это…
Девушка осекается. Это не то, о чем можно говорить с
непосвященным, да еще и человеком. Но тогда откуда на лице Гоголя
эта гадкая ухмылка? Как будто он уже все знает...
Мейфей откидывается на спинку кресла и впивается в должника
подозрительным взглядом.
-- Хочешь сказать, -- протягивает она, -- что ты встречался с
кем-то, кто представился тебе именем Бледной Богини и рассказал,
кому оно принадлежит?
Гоголь никогда не отличался большим умом. Это главная ошибка
того, кто поставил на него в этой игре. Хватит одного хорошего
вопроса, чтобы этот недоумок выдал все и всех и так этого и не
понял.
Григорий хмурится, поджимает губы. Пытается продумать ответ, но
тщетно. Извилин не хватит.
Мейфей с победной улыбкой расплывается в кресле. Сейчас он все
ей...
Гоголь резко подается вперед и прозносит по слогам:
-- Спер-ва до-го-вор.
Смертоносная Красота впадает в ступор. Что это? Гоголь только
что сидел с видом дурачка, который вот-вот выложит все карты, а
теперь...
Его взгляд выворачивает душу наизнанку, его голос обволакивает
разум и заглушает твои собственные мысли.
Мейфей нервно усмехается и переспрашивает: