-- Зачем ждал?
Анна пренебрежительно пожимает плечами.
-- Ну, она же красавица, умница, дочь богатого рода, выдающийся
талант в магии и...
Последняя причина приходит сама. Память тела говорит, что
свадьба в Российской империи разрешается только с восемнадцати
лет.
Сдается мне, юный Гоголь ждал не свадьбы, а первую брачную
ночь...
Анна бросает взгляд на мать. Маргарита, помявшись, заканчивает
за дочь:
-- Ты собирался шантажировать ее отца, патриарха Зиминых.
Брови сами собой лезут на лоб. Я невольно присвистываю.
Говорят, юный Гоголь умер своей смертью?
Смешно.
-- Во сколько, говоришь, будет этот бал?
Подорвавшись на ноги, я подлетаю к столу и закидываю в рот еще
один бутерброд с икрой. Вороны побери, почему они такие
маленькие?!
-- Я не говорила, -- Анна скрещивает руки под зрелой грудью. --
И мы на него не приглашены. Ты понятно почему, а нас с мамой
ничего… кхм, почти ничего с Зимиными не связывает.
Я пропускаю оговорку мимо ушей и всплескиваю руками:
-- Так ведь в этом самое веселье: заявляться туда, где тебя не
ждут!
Переглянувшись с дочерью, Маргарита робко замечает:
-- Но у нас ведь даже нет подходящих платьев… Придется
возвращаться в поместье... А Остап с первой ночи в отеле не
вылезает из мини-бара...
-- Пустяки, -- отмахиваюсь я. -- Купите платья в магазине при
отеле. И не скупитесь: платим не мы!
Оставляя позади двух растерянных женщин, я спешу вон из
номера.
Нужно же еще приготовить подарок для моей невесты!
-- Наши враги делают
все, чтобы проиграть.
Высокий, мускулистый, косой сажени в плечах, с коротким ежиком
светлых волос и густой ухоженной бородой. Тело лесоруба или борца с
быками, но стать столбового дворянина. Ему можно одинаково дать как
двадцать пять лет, так и сорок пять.
Таков патриарх Зиминых, граф Буран Казимирович.
-- Простите? -- хмурится Вячеслав Ледовикин, глава родовой
гвардии Зиминых.
Высокий, не ниже патриарха, такой же могучий, но гладко
выбритый. Голова с прямыми углами челюсти и висков напоминает
обтянутую кожей квадратную коробку.
-- Какой главный принцип победы? -- спрашивает патриарх.
Он стоит к начальнику своей гвардии спиной, все его внимание
приковано к пьедесталу перед ним. Потому Ледовикину остается только
гадать о выражении лица патриарха. Но, судя по тону, он о чем-то
раздумывает.
-- Идти туда, где не ждут, и атаковать там, где не
подготовились, -- отвечает глава гвардии.