Тридцати нет!
Да в этом возрасте драконы только постигают себя и входят в силу!
А ведь даже Рантан, был в два раза моложе меня и по той причине, когда он занял трон, я осторожно к нему приглядывался, боясь, что ему не хватит мудрости для управления империей, но спустя год пристального наблюдения, я понял, что её хватает сливой! Понимаю, но никак не могу осознать, что в то время на самом деле наблюдал за мальчишкой! Ребёнком!
Нет… образ Рантана категорически не сходится с образом этого мальчишки, попросившего приглядеть за троном.
Не могу понять, в какой момент белый дракон, занял место чёрного, если я уверен, что все эти годы я общался именно с тем, кого увидел сейчас, в образе белого дракона? Пусть это не та способность, как у белых драконов, — я не умею вскрывать побуждения и читать мысли, но я могу чувствовать других драконов. Так же как я безошибочно почувствовал зверя императора в вошедшей ко мне Фьюне. И на балу я уловил нечто знакомое, но никак не мог вспомнить, откуда я знаю эту Драконессу, которая вовсе не драконесса. Это нечто на уровне восприятия. Если пообщаюсь с драконом хотя бы пару раз, то уже не перепутаю его и узнаю под любой, даже самой искусной иллюзией.
И в том, что с самого первого дня знакомства с императором это был тот самый белый дракон, — я не сомневаюсь, но принять не могу.
А Лорен? Этот мальчишка, которому я невольно сочувствовал. Сильнейший из рода чёрных драконов, чудом вернувший крылья. Сын тех, кого безжалостно сверг Рантан. Был ли тогда Рантан собой, или в тот момент под его личиной уже скрывался белый дракон? Если был, то почему пощадил кровного врага? Потому что сам был ребёнком?
Одни вопросы, на которые знаешь ответы, но они всё равно умудряются оставаться вопросами.
Изначально, по отношению к Лорену, мной двигала жажда мести. Предыдущий император, отец Арена и белый дракон был моим первым и увы, единственным другом. А императрица сдружилась с моей женой.
До трагедии я жил словно в сказке.
Всё изменилось в один момент! За это я возненавидел всех чёрных драконов, был готов уничтожить, но увидев глаза беспомощного ребёнка, лишившегося крыльев, я не смог быть с ним жестоким. Расчитывал отомстить через него за жену, за друга и...
В тот день Эльрена случайно оказалась во дворце. Ушла, чтобы увидится с императрицей. Как позже мне стало известно от одной из дворцовых, она пошла туда не только потому, что императрица была её подругой. Дружба у драконов явление редкое, но если такое случается, то нет ничего крепче этого явления. Только в тот роковой день, жена направилась не к императрице, не к подруге, а к белой драконессе, способной увидеть зародившуюся жизнь и даже подпитать её силой.