- Да, Ваше Величество. Я всё понимаю,
- и короткий книксен. Мужчина одобрительно кивнул и продолжил:
- Матушка хотела отослать вас в
Вилтонскую святость (прим. автора: то же самое, что
монастырь). Но уважаемый герцог Уильям убедил нас не делать
этого и отправить вас на родину, на земли вашего отца герцога
Даниэля Йорка. Вы его единственный ребёнок и получается наследница.
Носительница древней крови. В ваших жилах присутствуют крохи магии,
которые могут проявиться после семнадцатилетия.
- Считай, - стоило Карлу взять
секундную паузу, Аманида сразу же открыла рот, - я выполняю волю
твоей матери, - при упоминании фаворитки почившего супруга её лицо
снова гневно исказилось, - она же просила отдать тебе всё, что ей
принадлежало. Вот эти земли и получишь.
Я даже рот приоткрыла от такой
наглости: королева щедрой рукой отдала мне то, что и без того было
моим!
- Кхм, - а это герцог Кеннет
соизволил наконец-то обернуться, - Ваше Величество… - и та-а-ак
посмотрел на королеву.
- А что? Я проявляю великодушие. Моя
воля и земель лишилась бы, кабы признали её соучастницей, -
невежливо ткнув в меня пальцем, заявила она.
- Йорки - древний род, - размеренно
заговорил серый кардинал. - По закону, принятому старыми королями,
подданные, испившие из могучего источника, навечно остаются
хозяевами выделенных им территорий. Даже если бы леди Одри каким-то
образом была виновата, вы бы не смогли её казнить, покуда она не
родит наследника Йорков.
- Да знаю я это, знаю! - Аманида
нервно дёрнула щекой. - Но побрякушки, что подарил её матери мой
Карл, ни за что не отдам. А тряпки… пусть забирает! – я поразилась
такой щедрости!
- Матушка, вы… - наконец-то подал
голос сын королевы.
- Я сказала - нет! - рявкнула та,
высокомерно вскинув острый подбородок.
- Вы вернёте леди Одри всё, что
пообещали герцогине Йорк. Это было последнее желание приговорённой.
Не гневите Всевышнего, не дразните фей, - от холода, проступившего
в голосе советника даже меня пробрало. Внезапно от "кардинала"
повеяло такой мощью, что моё сердце сжалось и мне вдруг захотелось
спрятаться в самый дальний угол, забиться в щель на полу, как
трусливая таракашка. Волосы на затылке буквально встали дыбом.
Стоять на месте я осталась только из-за упрямства - всю жизнь я
боролась со своими страхами и сейчас не позволю этому чувству
затуманить разум и взять верх.