- Ульрих хитёр. Придёт время и он
заявится с требованием отдать ему то, что станет для нас жизненно
необходимым… - задумчиво потерев подбородок, гладко выбритый даже в
такое время суток, заметил Кемпбелл.
- Я решил большую часть побрякушек
снести в сокровищницу, лишними не будут. И артефакты там весьма
занимательные, разряженные, но вполне рабочие.
- Не могу тебя за то осуждать, по
всей Аскале люди живут впроголодь. Недавно прошедший мор, только
ухудшил ситуацию. Тебе придётся снова обратиться за помощью к
Ульриху, закупить семена пшеницы, неприхотливых овощей. И домашний
скот. Не идти же на поклон к феям.
Карл покачал головой, запустил
пятерню в густые тёмные волосы и взлохматил, став похожим на
мальчишку, коим на самом деле и являлся.
- Я благодарен провидению, что моим
наставником назначили именно тебя, дядюшка Уильям, - посмотрел он
на герцога. - Если бы я стал таким, как отец? Наше королевство
разорвали бы на куски. Вся страна держится на тебе и оставшихся
разрушителях.
- Мне всё же стоило ослушаться
приказа твоего отца и не уезжать за Рокочущую гряду. Кабы знал, что
на тот момент задумал твой папенька, сам свернул бы ему шею. Это
надо же, возжелать присоединить пусть и маленькую, но весьма
сильную Нарголу к Аскале. Не тогда, когда у нас могучих магов
раз-два и обчёлся! Тут что-то не так, но я пока не могу понять, что
именно…
- Он знал, что ты будешь против, всё
наперёд рассчитал. Но, что было, то было. Его Величество Ульрих
оказал нам услугу, и мы смогли одолеть врага. А дальше время
покажет…
Валить! Валить надо из этого
гадюшника! С этой мыслью и уснула.
Сны снились странные, то я бегу
куда-то сквозь дремучий лес, запинаясь о разбросанные тут и там
сухие ветки, то карабкаюсь на дерево, заслышав ужасающее рычание,
которое становилось всё ближе и громче, то грызу краюху хлеба,
зачерствевшую по ощущениям лет сто назад. То пою песни с какими-то
полуобнажёнными прекрасными нимфами на поляне, залитой серебристым
лунным светом. То плыву рыбкой в горной звонкой реке, а лучи солнца
ласкают мою радужную чешую на выгнутой спинке. Чувства, что
испытывала, были разными, самый неожиданный из возможных разбег: от
страха, панического ужаса, когда сердце из груди, до счастливого,
какого-то мудрого умиротворения.
Проснулась до рассвета. Просто
распахнула глаза и уставилась в потолок. Было жутко холодно - камин
давно погас. В голове пусто, на душе тревожно. Через какое-то время
в окне порозовело - трепетные краски нового дня медленно, но верно,
озаряли землю, загоняя в потаённые углы остатки ночи. Я неохотно
покинула нагретую постель, накинула на плечи халат Николетты,
тёплый, вязаный, красивый и широкий, в него можно было уютно
закутаться и пить кофе, грея ладони о кружку и глядя в окно. Что я
и сделала только, увы, о терпком напитке могла лишь мечтать.