– И это все комплименты, на которые вы способны?
– Мужчина должен отличаться в делах, а не в словах. Не
будем отвлекаться. О чём вы хотите со мной поговорить?
– Наше первое свидание, увы, совершенно не куртуазное, было
замечено.
– Кем, сударыня?
– С самых первых дней ко мне приставлен соглядатай. Это
один из наших танцовщиков, но он, как и я, служит иезуитам. Иногда
мне кажется, что он знает всё. Нет такой вещи, которая бы укрылась
от его взора. Мне пришлось рассказать ему о том, что вы вынудили
меня работать на СМЕРШ, я поделилась с ним деньгами – он взял
половину. По его настойчивой просьбе, граничащей с приказом, я
написала письмо тем, кто меня сюда направил.
– И что вы собираетесь делать?
– Выживать. Я не хочу оставаться между молотом и
наковальней. Так, кажется, говорят русские?
Я кивнул.
Она продолжила:
– Слабой женщине тяжело в нашем мире. Приходится идти на
обман. Но я устала лгать и изворачиваться. Если вы обеспечите мне
защиту, то… я приму вашу сторону. И ещё… знаете, я готова зайти ещё
дальше и отнюдь не из-за обещанных вами денег.
– Насколько далеко? – скорее для проформы
поинтересовался я.
– Вы даже представить себе не можете!
– Прекрасно, – сказал я, задувая подсвечник. –
Мне всегда было интересно проверить свою фантазию. И да, ваша
служанка, она умеет держать язык за зубами?
– О, даже не сомневайтесь! Когда речь идёт об истинной
страсти, она умеет молчать как рыба. Желаете поиграть в «амур де
труа»? – вдруг томно прошептала Барбарела на ушко. –
Можно устроить.
Я нервно сглотнул, оттянул воротник вдруг ставшей давить на шею
рубашки.
– Не в этой жизни, прелестница. Мне хватит и вас одной.
Этой ночью мне пришлось пойти на служебное преступление. Я не
выполнил приказ фон Белова покинуть сей же день Петербург и
отправиться в командировку. Нашлись занятия поважнее: я до
утра «защищал» Барбарелу в её спальне.
И только на рассвете, после продолжительного поцелуя покинул
альков.
Ноги были ватными, голова восхитительно пустой. Перед глазами
по-прежнему стояли картинки съехавшего на пол одеяла, скомканных
простынь, роскошно раскинувшейся на кровати Барбарелы в одеянии,
дарованной ей самой природой. В ушах всё ещё звенел страстный
шёпот, губы и щёки горели от поцелуев, я чувствовал её запах, да я
будто пропитался им с пальцев ног до кончиков волос!