— Эти гарантии — ничто, ты и сам знаешь. Они больше для людей. У нас только истинность имеет значение. Метка. — Последняя попытка сопротивления сходила на нет. — Ты сильнее меня. Останови моё падение. Откажись.
— Не смогу. Как я без тебя, глупенькая? Ну как? Метка, говоришь? Я поставлю. Прямо сейчас. Хочешь?
— Нельзя, Ян. Нельзя... Мы не принадлежим друг другу.
— Я всё решил, Цветочек. Обратного пути нет. — Его клыки вонзились в её шейку. Одиночный вскрик боли, удивления и... блаженства.
Птицы затихли. Солнца луч коснулся янтарных волос, будто пожалело солнышко, угодившую в ловушку девушку. Ветер перестал обдувать листочки деревьев. Время замедлило ход. Воздух полнился ароматом цветений. Двое соединили свои судьбы, переплели их в одну вопреки всему.
Приговор приведён в исполнение. Альфа отметил её тело и теперь оно станет воевать со своей хозяйкой, подчиняясь лишь ему одному. Роза перестала быть одинокой волчицей. Её зверь странно молчал. Девушка ждала протеста, но нет, волчица не проявила себя.
Агатовы конечно же услышали сигнал поражения. Их дочь не выстояла против вожака. Отец проломил кулаком стену, а мать горько вздохнула. Они делали, что могли, а могли, как известно, немного. Больше нет у них права гнать Альфу с порога. Он заберёт их дочь.
Опустив глаза Роза вернулась вместе с Яном. Он светился довольством в отличие от девушки. Она уже сожалела о своей слабости и испытывала угрызения совести перед родными. Не смела посмотреть на отца и мать.
— Здесь всегда твой дом. — Подал голос Николай. — И двери его открыты.
— В гости придёт. И вы заглядывайте к нам. — Ответил за неё Ян.
— Уж конечно, тебе на съедение не бросим! — Вклинилась Глафира. Родители обняли свою девочку и простились с нею. Альфа пообещал, что свадьба всё равно состоится.
Роза следовала за оборотнем и бледнела под чужими взглядами. Каждый узрел свидетельство её капитуляции. Метка на шее — знак принадлежности. Скоро и вторую поставит Ян. Его женщина. Его любовница. И станет женой. Рискованный союз, который может разрушиться в любую минуту.
Она вошла в его дом, ступая осторожно, словно по тонкому льду, который вот-вот под ней треснет. И тогда холодные воды утянут на дно отчаяния. Один неосторожный шаг и счастье, которое сейчас можно пощупать растает как первый снег.