— Не сиди так просто, — сказала она, заметив невеселое выражение лица швеи, — вон, парни твое шитье принесли.
— Так он руку не отпускает! — девушка, закусив губу, кивнула на мужчину.
— Сядь возле него так, чтобы он твое тепло чуял, и руку отпустит, — посоветовала Вайла, приставляя к постели скамеечку.
Марыся, пугливо поглядывая на незнакомца — еще ни один мужчина не был с нею так долго и так близко! — пересела на кровать, туда, куда указала вдова — почти в ноги. Поерзала, устраиваясь удобнее, а Вайла подставила ей под ноги скамеечку, приоткрыла ставень на окне, чтобы закатный свет не беспокоил стукнутого, но на шитье падал ровно, и опять ушла.
Когда Марыська забрала у незнакомца руку, тот кривился, дергался и беспокоился, а потом словно пригрелся у ее бока — засопел ровнее, и девушка увлеклась, выполняя привычную работу. Руки заняты, мысли текут плавно, вот и запела она потихонечку одну из тех баллад, что матушка певала за шитьем. Прервалась, откусывая нитку, и услышала вдруг:
— Еще!
Вздрогнула, подняла голову и уставилась в желтые глаза мужчины.
— Еще спой! — попросил он.
Марыська перепугалась, да схватила иглу неловко — укололась, вскрикнула, тут Вайла и прибежала.
— Ай, очнулся? — спросила вдова без улыбки. — Кто таков и куда шел, помнишь?
Незнакомец схватился за голову и застонал. Помощница лекаря ловко поменяла ему компресс и сказала:
— Лежи тихо, сейчас лекаря позову!
Старичок пришел не скоро. Марыська сунула уколотый палец в рот и сидела, рассматривая незнакомца. Он не походил ни на привычных ей деревенских парней и мужиков, ни на проезжающих купцов. Волосы темные, но не черные, а словно дорогой душистый перец, растертый в ступке. Брови светлее, а ресницы, обрамляющие желтые звериные глаза, совсем черные. Черты лица резкие — углы и провалы, но, возможно, это из-за удара по голове? Глаза уже обведены густыми фиолетовыми тенями, губы сухие и обескровленные…
— Посмотрим, посмотрим!
Старичок вошел в комнату, вытирая руки свежим полотенцем. Бесцеремонно заглянул раненому в глаза, приподнимая веки, поводил рукой, требуя смотреть на палец, и поджал губы, когда мужчина закрыл глаза и крупно сглотнул.
— Что ж, удар по голове будет вам аукаться еще месяц, юноша. Нельзя так бездарно подставлять голову!