– Что? – кажется, смутился герцог под моим недружелюбным
взглядом.
– Ничего. Пожалуйста, не переживайте по данному поводу. Я
прекрасно осознаю свои действия и не доставлю проблем Вашей
Светлости… – отвернулась я в досаде, обхватив себя руками за плечи.
– Обещаю уложиться в бюджет.
– Нет же, я не о том… – протянул мужчина ко мне руку, от которой
я инстинктивно отстранилась и затравленно посмотрела на
растерянного мужчину, чьих действий я не понимала. Что он
намеревался сделать? – Пусть будет, как пожелает Ваша Светлость, –
сглотнув, холодно отчеканил он. – Есть нечто, что я хотел сказать
вам, прежде чем уйду. С этим я к вам и шел, если быть
откровенным.
– Что же это? – невольно заинтересовалась я. Обычно у него ко
мне не было никаких дел и разговоров. Особенно тех, ради которых
нужно было встречаться лично. А он и вовсе пришел ко мне в комнату.
Неслыханно!
– Это касается вашей горничной. Кажется, эту девушку зовут
Доротти, – произнес он, а у меня все внутри похолодело. Кажется, я
даже побледнела, что не осталось без внимания. – Мадам?
– Продолжайте, Ваша Светлость, – напряженно потребовала я,
сжимая кулаки, чтобы не совершить глупостей, если мужчина сейчас
скажет, что не увидел в действиях служанки ничего предосудительного
и попросит забыть о данном инциденте. – Что там с той
служанкой?
Мужчина помедлил, все еще в сомнении рассматривая мое лицо, а
затем произнес то, отчего у меня от удивления рот раскрылся:
– По ходу расследования ее вина была доказана. Единственное, я
взял на себя ответственность и вместо ампутации языка приказал
высечь ее розгами. После медицинского осмотра и первичной помощи,
она покинет поместье навсегда.
– Вы правда это сделали? – не поверила я, глядя на мужчину, как
на незнакомца.
– Разумеется, – ответил он так, словно его оскорбляло само мое
недоверие. – Служанка забыла свое место, позволив себе такое
кощунственное неуважение к той, кому была обязана служить. Я ни за
что не допущу такого попустительства в моем доме, – заявил он
твердо, а я едва не засмеялась ему в лицо. истерический смех так и
рвался наружу и только с божьей помощью я смогла его скрыть.
Очнулся! Я более ничего не хочу и не жду от этого мужчины,
потому данные потуги вызывают во мне лишь раздражение и недоумение,
а не благодарность. Помощь и защита мне нужны были прежде. Теперь
уже слишком поздно и его защита мне без надобности. Сейчас я сама
могу себя защитить.