— Уж верю, — усмехнулась Мия.
— Вот такие у нас дела. А твои
как?
— Да… — потянула некромантша, — как
обычно, в общем.
— Как Вильгельм?
— Нет больше Вильгельма, — ответила
она.
— Пажжи, ебана, как это «нет»? Ты ж с
ним пять минут назад шла. По городу слушок еще ходил, что его того,
— он изобразил жест, словно тонет. — А я гляжу и глазам не верю.
Ля, думаю, идут. Неужто спасти успела?
— Нет, Грег. Нет больше Вильгельма.
Подселенец в его теле.
— Уууу…. — потянул дварф, понимая о
чем идет речь.
— Угу, — кивнула Мия грустно, наливая
по стопкам.
— Уууууууу… — снова потянул
дварф.
— Да хватит уже! — пресекла она
Грегора.
— Так это не я! — возмутился дварф. —
Это койот поганый, вон, сука, стоит! А ну пшел прочь! — крикнул
Грегор и швырнул в него кусок камня. Койот отскочил в сторону и
помчал в темноту переулков.
— Наплодилось, как собак нерезанных.
Надо Розетте сказать, чтоб Чакки на ночь выпустила.
— Да, а утром будем слушать вести о
том, что пропал весь гарнизон? Начнут расследование, Розетте снова
закроют ее таверну, Чакки кинут за решетку, а потом окажется, что
эти охламоны, завидев его, попрятались по подвалам и, цитирую:
«дабы стабилизировать моральный дух солдат» присосались к винным
бочкам до состояния зюзи? Плавали, знаем, спасибо, не надо.
— Тоже верно, — согласился дварф.
— Ладно, — некромантша встала с
кирпича, отряхивая платье. — Пойду я, доделаю то, что не успела
сегодня. Ее взгляд устремился в сторону таверны «Рога и
Копыта».
— Не смею задерживать, — отозвался
Грегор. — У самого, как видишь, работы навалом. Ну, на посошок, —
он всунул ей намерсток в ручку, чокнулся и залпом осушил свой. Мия
покачала головой, но сделала тоже самое.
— Бывай, старина, — сказала она ему.
— Не забудь деду передать мои искренние!
— Обязательно! — отозвался дварф,
после чего спрятал свое добро в заначку и, насвистывая какую-то
песенку, принялся дальше за свою работу.
Мия же целенаправленно шагала в
сторону таверны.
***
В необъятной темноте сущность
нетерпеливо заерзала.
— НЕУЖЕЛИ ОНА ДОГАДАЛАСЬ, ОВЕЧКА?
— все может быть, милый волк. но она
ничего не сможет с этим поделать. так ведь?
— ИСТИННО ТАК, — отозвался голос.
***
Деревянные двери вновь скрипнули.
Черноволосая женщина с зелеными глазами и, чье лицо было испещрено
различными иероглифами и мазками краски, вошла внутрь.