— И
что теперь делать? — мои губы невольно задрожали.
— Не
знаю, да и не мои это проблемы. Подпишем договор — забирай деньги, а дальше
аукцион, и мы больше не увидимся. У меня есть предложение: я даю тебе, скажем,
вот эту сумму, и ты соглашаешься продать себя пожизненно. Представь, будешь
жить в богатом доме под защитой сильного мужчины. Тебя оденут во всё самое
лучшее и будут кормить за одним столом с хозяином. Таких деликатесов ты сроду
не пробовала, — слащавым тоном заговорил кондор.
—
Предлагаете мне за деликатесы и шмотки рабыней стать? Чем это отличается от
проституции? — я нервно взглянула на вторую стопку денег.
— Я
скажу чем, раз ты не понимаешь. Тебя будут холить, лелеять и беречь. В
подпольном борделе не берегут, там выжимают из девушки деньги любыми путями.
Первое время на тебя будет большой спрос, а потому десять клиентов за ночь, не
считая дневного времени. Что, неужели денег мало? Тут двести тысяч. Пф, хорошо,
вот ещё столько же, но это моё последнее предложение, — кондор достал из ящика
стола ещё пачку и придвинул ту, что лежала отдельно.
Я
посмотрела на деньги. Продать себя пожизненно? Нет уж. Я о семье мечтала, о
детях.
— Нет,
я хочу составить договор на одну ночь. Как-то уеду, до этого мне везло, —
решительно заявила я, гордо вскидывая голову.
— Ты
думаешь, я откажусь от денег, на которые уже успел облизнуться? Я сам тебя
продам в бордель, — Корнштайл взял телефон и стал что-то делать в нём.
Я
занервничала. Неужели действительно продаст?
— Ну
вот, скоро я за тебя получу два миллиона. Без обид, Миральда, это просто
бизнес. А сто тысяч я, так и быть, перечислю на счёт твоего отца, если ты мне
его скажешь, — ехидно улыбнулся Корнштайл, показывая СМС на телефоне.
«Пит,
у меня есть белая пава с бирюзовыми глазами. Готов продать за два миллиона
прямо сейчас».
«Пиши,
куда подъехать. Деньги, как всегда, переведём на твой банковский счёт после
того, как увидим товар».
Прочитав
всё, я в панике подбежала к двери и подёргала ручку, пытаясь удрать. Было
закрыто. Тогда я обернулась и посмотрела на мужчину глазами, полными слёз.
— Вы
обещали не причинять мне вреда, — умоляюще проскулила я.
— Я и
не буду. Просто продам тебя, и всё тут. А что с тобой будет дальше — не моя
забота. Так как, договор и четыреста тысяч или бордель? Даю минуту на
размышление, Миральда. Учти, сбежать ты отсюда не сможешь. Двери закрыты, мы на
десятом этаже.