- Чё молчишь, страшилище?! Язык проглотила? Деньги давай!
- Сейчас-сейчас! – меня колотит от страха, я прикусываю себе язык, когда говорю, и от внезапной острой боли, глаза мгновенно наливаются слезами.
- Не вздумай рыдать, слезами не разжалобишь! – меня дергают еще раз, причем с такой силой, что с носа слетают очки и падают куда-то на асфальт, а еще кажется, что вслед за ними отвалится и голова. – Чё тянешь, уродина?! Быстрее давай!
Я на ощупь нахожу свой кошелек в сумке, пытаюсь открыть его дрожащими руками. Прорывает плотину слез, и они текут по щекам безостановочно, напрочь лишая меня возможности хоть что-то увидеть. Грабитель выхватывает из моих пальцев кошелек, отбрасывает меня, как мусор, и на секунду забывает, что не один.
- И это все?! Это все, что у тебя есть?!
Я вскрикиваю, инстинктивно вжимаю шею в плечи и закрываю заплаканное лицо. Парень так кричит и машет руками, что я уверена – сейчас ударит. Но он не бьет, а хватает меня опять за грудки и дергает из стороны в сторону, продолжая орать. Раздается треск ткани, это рвется моя самая красивая блузка, в которой я сегодня ходила на собеседование. Пуговицы разлетаются в разные стороны, оголяя мою шею и грудь до самого бюстгальтера.
На мгновение грабитель перестает меня дергать, а его стеклянный взгляд замирает на моей хилой грудной клетке. О, Боже! Господи, пожалуйста, пусть он сочтет меня достаточно некрасивой, пусть он заберет деньги, пусть даже побьет меня, но только не ЭТО. И тут он говорит:
- Вот это уже другое дело.
И только тогда до меня доходит, что на моей шее висит единственное, что осталось от мамы на память, не считая старых фотографий, - золотая цепочка и кулон с драгоценным камнем в виде капельки.
- Нет… - с новыми силами пытаюсь вырваться, чтобы не дать снять с себя украшение.
И, удивительное дело, мне это удается. Я выскальзываю из пальцев грабителя, оставив в его руках кусок блузки, поворачиваюсь и бегу куда-то вперед. Надеясь, что вот-вот мне встретится кто-то из прохожих, хоть кто-нибудь, ведь еще не темно, только легкие сумерки. Куда же все делись?! Впереди свет и шум машин. Я понимаю, что, возможно, там мое спасенье. Там люди: водители и пешеходы. Полуослепшая от слез и без очков, бегу на свет и шум, молясь усердно и искренне, как тогда, когда умирала мама.