- Тим, я пошёл, - сухо оборвал его Демьян. – Дел много, времени совсем нет… Сам понимаешь.
Тимур пожал плечами, а Мариса задержала дыхание, чувствуя, как тонкая игла разочарования пронзает сердце. Она бы могла пойти на прогулку, если бы он был рядом… Демьяну не обязательно было даже разговаривать, она бы просто наблюдала за ним, откладывая каждый кадр их прогулки в дневник памяти, чтобы когда-нибудь потом вновь и вновь просматривать их… Но сейчас даже этого не получалось.
- Прости, - обратилась она к Тимуру, поджимая губы и украдкой глядя на то, как Демьян разворачивается и уходит. – У меня тоже много дел. Экзамены на носу… - тут Мариса почувствовала толчок в бок от Светки.
«Ох и влетит же мне…» - устало подумала она, уже представляя, как подруга дует пухлые губки от обиды за то, что Мариса упустила такого видного парня. Ведь было известно, что Тимур не даёт второго шанса, и любая на её месте отодвинула бы все дела на «потом» ради одного короткого свидания с ним.
- Что ж, я понял, - в светлых глазах напротив на мгновение мелькнула обида, но затем Тимур вновь улыбнулся: - До встречи.
- Какая же ты дура набитая… - пробурчала Светка, глядя на то, как он поворачивает за угол. – Такой видный парень… И ты его так бездарно упустила. Какие, к черту, экзамены?..
Мариса лишь устало махнула рукой. Как она могла сказать, что не видела никого, кроме Демьяна?
И в тоже время понимала, что с этой бестолковой влюблённостью нужно что-то делать. Но как уговорить это слепое и глупое сердце, которое, казалось, билось лишь для него?..
***
Она проснулась, кажется, через пять минут после того, как её голова коснулась подушки. Взглянула на будильник и поразилась: без десяти шесть.
«Проснулась за пять минут до будильника… Из сна-воспоминания в безрадостную реальность», - тихо вздохнула, осторожно поднимаясь, чтобы не разбудить Ромку. Ему ещё предстояло доспать свои десять минут перед садиком, благо тот находился рядом с домом.
Мариса прошла в ванную, устало взлохматила свои белокурые волосы. Торопливо умылась, почистила зубы, уложила непослушную кудрявую гриву в пучок, подкрасила глаза… Она считала себя довольно миловидной и ухоженной. Вид портил лишь печальный взгляд голубых глаз. Возможно Тимур был прав, называя её холодной лягушкой. По крайней мере глаза казались пустыми льдинками.