Я сдержанно кивнул, хотя очень
хотелось с досады долбануть по причальному столбу, чтобы одни щепки
полетели.
Вернувшись на борт «Вильды», мы
сообщили «радостные» вести команде, да отправились на разведку.
Ребята остались заканчивать засолку мяса. Им сегодня полагается
увольнительная, раз уж ситуация с ремонтом остаётся мутной. Но пока
кто-то ведь должен присматривать за грузом и работать на помпе.
Нет, Бронислав прав. Мне
действительно нужно развеяться.
Лучше отставить свалившиеся на нас
беды и подумать о радимских простолюдинках, которые носят до
неприличия короткие юбки, открывающие чулки до самой середины
голени. Честное слово, здешние традиции меня умиляют. Полагаю,
никто не удосужился рассказать этим девицам о фижмах, так что они
поддевают для пышности десятки подъюбников. Совершенно необходимо
проверить, не перепревает ли там чего.
Остаётся только выбрать подходящее
для ревизии заведение.
Городишко казался тихим, сонным.
Большинство окон уже позакрывали ставнями, лишь местами через щели
сочился тусклый свет. Округу оглашал далёкий собачий перелай. Хоть
какая-то оживлённость наблюдалась лишь на пороге заведения под
красноречивой вывеской «Veselá Narciska». Неплохой приют для
усталого матроса, особенно если у того периодически чешутся дёсны.
Даже здание выглядело многообещающе в сравнении с окружением.
К сожалению, мне на огонёк в злачные
места заглядывать не стоит, ведь там наверняка отдыхают не только
заезжие кровососы, но и ратники барона. Да и содержится этот уютный
уголок либо самим Ветцелем, либо его поверенным. Обеспечивать
сородичей доступной кровью, дабы те не покушались на податное
население, входит в обязанности каждого вассала его величества.
— Идём дальше по улице, — сказа я, с
сожалением поглядывая на окна «Весёлой Нарциски». — Поищем
заведение попроще.
Язычок пламени на фитиле затрепетал,
источая сбивчивую струйку дыма.
Переворачиваться было слишком
страшно. Пальцы одеревенели, судорожно сминая простыню. Глаза
непроизвольно зажмурились, и я уткнулась в знакомую мягкость
подушки, будто пытаясь спрятаться от чудовищной реальности.
Нет, этого не должно происходить! Это
неправильно! Я не хочу...
Его шаги не были беззвучными, только
размеренными. Затем они прекратились. Появилось отчётливое чувство,
что надо мной кто-то стоит.