В мгновение почувствовала, как её силой вырвали из чужого тела,
словно корень растения из земли. Осознала себя лежащей на мягком
полу в комнате с мягкими стенами. Плач ребенка раздавался в одном
из углов комнаты. Повернула голову в ту сторону, где сидел ребенок,
вжавшись в угол и поджавший к себе коленки. Страх, отчаянье,
усталость. Ванда отчетливо прочитала эмоции ребенка.
- Ты вытащила меня, – догадалась она, глядя на глаза, что
смотрели на неё из под поджатых к подбородку коленок. – Спасибо
тебе. Это все, это были твои воспоминания?
Согласие и стыд были ей ответом.
- Тот живой робот, это ведь тоже ты? – задала она интересующий
её вопрос, на который получила чувство удивления и растерянности. -
Значит, я была права.
Ванда протянула по полу руку, вытягивая её в сторону Альмы. И
словно мазохистка, вновь попросила.
- Покажешь?
Ванда видела трупы, слышала то удовлетворение в голосе, с
упоением говорящем о смерти сотен людей, прямо и косвенно повинных
в мучениях ребенка. И прекрасно осознавала, что девочка в красном
уже давно перестала быть той Альмой Старк, про которую им рассказал
Тони. Сейчас перед ней сидел монстр. Который, если Ванда даст этому
монстру повод, без угрызений совести скорее всего просто убьет и
её.
Сейчас она, вероятней всего, жива лишь из-за интереса и
любопытства Альмы. И, наверное, девочка впервые за очень долгое
время увидела перед собой человека, который искренне хотел бы
помочь ей, а не как-либо навредить. И в ответ на это она точно
также искренне старалась оградить Ванду от себя.
Женщина уже догадалась, почему ей так больно от прикосновений и
от проявлений её силы. Сила женщины - это часть Альмы. И когда
ребенок касается её или использует свою силу, она вероятней всего
непреднамеренно открывается перед Алой ведьмой, создавая тем самым
ментальную связь, по которой Альма, не желая того, разделяет свои
чувства и эмоции с Вандой. И Ванда в ужасе от того, что там не было
абсолютно ничего, кроме холода и боли.
Так зачем она просит об этом, если прекрасно осознает, что не
увидит и не почувствует ничего хорошего? Быть может, ей движет
чувство долга за ту силу, которой она обладает? Потому что ей
практически не пришлось платить за обладание ею, в отличие от
ребенка, что даже не по своей воле прошел все круги ада, приобретая
свою силу. Может потому, что часть самой Альмы сейчас находится в
ней, создавая некую родственную связь?