Больше никто не спорил. Марк с Настей исчезли, а он направился в спальню.
Там, посреди темной комнаты, лежал надувной матрас с функцией массажа спины и сиротливо прислонился к стенке единственный шкаф-купе под вещи. К нему-то Антон и поспешил, мысленно перебирая в уме список покупок на будущее, а также собственный денежный лимит.
Получалось негусто. Мир за пределами уютной пятикомнатной квартиры встретил нового жителя совсем не с распростертыми объятиями. Наоборот, он делал все, чтобы этот человек сгинул в скоростной пучине мегаполиса, растворился в безликой толпе и сдался.
В первую же неделю Антон потратил весь скромный запас денег и понял, что попал. Решительно и бесповоротно. Все из-за собственного упрямства.
Полгода желание вернуться домой, к отцу, не покидало измученное поиском работы сознание. Никого не интересовал неопытный работник с простым дипломом историка, пусть даже настроенный покорять Олимп рынка труда.
Чуда не случилось, и золотые горы не упали на плечи Антон. Случайные заработки, которыми он перебивался, исчезали по волшебству, стоило разок закупиться продуктами на месяц и заплатить по многочисленным счетам.
А последних было так много, что иногда Антон всерьез побаивался смотреть историю звонков. Вдруг невесть откуда вылезет коллекторская служба по поиску должников?
Он сразу понял: все его приятели — существа временные. За деньги Канарейкиных они бы спокойно помогли вмиг осиротевшему другу, а вот без — увы и ах, извольте не тревожить покой мирных граждан.
Оставшись без связей, он осознал, как мало у него поддержки. Только семья, редкие друзья и несколько посторонних личностей, от кого помощь совсем не ожидалась.
— От твоего холодильника веет нищенской унылостью, — Марк ткнул пальцем в зеленую субстанцию и тронул увядший огурец, купленный два дня назад по акции.
— Просто ты никогда не охотился за скидками в «Пятерочке» и «Ашане», — зевнул Антон и прошел к круглому столику, за которым едва уместились три человека. — Приключение, достойное мемуаров бывшего мажора.
— Тони, — Настя с сочувствием опустила кружку, палец очертил небольшой скол на краю, — возвращайся домой. Хватит уже. Извинись перед отцом, и мы снова будем нормальной семьей.
— Нет.
Лаконичный ответ сестру не удивил, лишь спровоцировал на очередной вздох. Раз в месяц Настя заводила подобный разговор, и всегда тот заканчивался одинаково — отказом сдаться. Антон закусывал губу, начинал заново, но идти и мириться с отцом не желал.