- Хочешь сказать, что я буду тебе обузой?
- Да, - он кивнул. – Я буду идти по лесу быстро. Ты будешь отставать, замедлять меня.
- Я хожу быстро. Я знаю.
- Но скорость – это не главное. Важнее другое. Если, путешествуя в одиночку, я могу рассчитывать только на себя, то теперь я буду переживать и о тебе. А это отвлекает. К тому же ты мне очень нравишься. А значит, я буду переживать и отвлекаться ещё больше.
- Делов-то.
- Да? А если сейчас сюда выйдет медведь? Я уже невольно подумаю сначала о твоей безопасности. И уже только потом схвачусь за ружье. А, значит, подставлю нас обоих.
Фиалка молчала, только сейчас представляя себе серьезность его слов и не особо радужные краски перспективы совместного путешествия для него. Наконец она поняла, что, так неожиданно свалившись Герману на голову, нарушила все его планы.
- Я не буду тебе обузой, - тихо сказала она, опустив голову.
Герман вздохнул.
- Будешь. Но, похоже, у меня действительно нет выбора.
Тщательно потушив костер и накрыв угли срезанным заранее дерном, они оделись, и Фиалка помогла Герману собрать палатку. Перед этим он старательно и аккуратно сменил на её руке повязку. Пока он упаковывал палатку в чехол, Фиалка старательно расчесала пальцами волосы и собрала их в тугой хвост, закрепив найденной в кармане джинсов резинкой.
Солнце, будто постыдившись вчерашней непогоды, ярко и жарко светило с неба. Лес превратился в ослепительный калейдоскоп из всех оттенков изумрудного и коричнево-зеленого. Фиалка с радостным удивлением вертела головой, наслаждаясь невиданной раньше красотой. Лесные травы, цветы, мягкие даже на вид подушечки мха, взбирающиеся по древесным стволам, лишайники на серых валунах, разбросанных там и тут между деревьями – вся эта цветная какофония наполняла её сердце радостью и каким-то детским восторгом. Словно, как Элли из Канзаса занесенная ураганом в сказочную страну, полную цвета и ароматов, она впитывала окружающую природную симфонию всем своим телом. Девушка заметила, что Герман улыбается, искоса наблюдая за ней, и невольно улыбалась в ответ. Сейчас её переполняло веселье и легкое счастье. Фиалка не помнила, когда ей было так же хорошо.
Когда они собрались и Герман затянул лямки рюкзака, Фиалка, переполненная каким-то щекочущим изнутри предвкушением, радостно хлопнула себя ладонями по бедрам и весело осведомилась: