Вопрос в том, как это признание сделать. Настоящую инициацию
маги почувствуют на расстоянии не менее чем за сотню шагов, значит
надо отъехать от обители в компании тех, кто магическими навыками
не обладает.
Ерундовая задача. Объявлю, что желаю осмотреть деревни и
виноградники, тем более, что за два дня, проведённых в обители, я
со всем хозяйством внутри монастырских стен и рядом с ними уже
поверхностно ознакомился, оставались только подземелья со складами,
допросными и тюремными камерами, которые я оценил сейчас, сразу
после завтрака, с чем себя и поздравляю.
Каменные ступени под ногами, хоть и местами выкрошившиеся,
иногда скользят от утреннего конденсата. Вообще, в подземельях
обители мерзко - холодно даже летом, сыро и спёртый воздух
неприятно пахнет кровью, жжёной человечиной, потом и испражнениями.
Находиться тут само по себе пытка.
- Ваше преподобие. Что же вы без меня-то пошли?
Поднявшись по лестнице, сталкиваюсь с братом Симоном,
управляющим лечебницей, он и встретил меня вопросом.
В свои сорок пять выглядевший тридцатилетним мужчина является
очень хорошим магом-целителем, а вот как руководитель ничего из
себя не представляет. Посмотрел вчера на бедлам в лекарском
хозяйстве. Хотя, о чём это я? Бедлам - это ведь переиначенное слово
бетлем, как сокращённо называли Бетлемскую королевскую больницу
Святой Марии в Лодоне.
Моя мачеха Мария - герцогиня, а не святая, и Готлинская обитель
вовсе не британская столица, но, видимо, бедлам, он и в Африке
бедлам, то есть в Паргее. А чего ждать от средневековой медицины?
Ладно хоть здесь магия есть. Правда, лечит Симон ею только богатых
и за очень большие деньги.
- Если целитель не идёт к больному, то больной идёт к целителю.
- переиначиваю на свой лад восточную мудрость про гору и Магомета.
- Сзади волокут. - машу рукой себе за спину. - Поселим в одной из
келий-карцеров, там и будешь с ним заниматься. Подумаем, что можно
применить кроме воздействия болью. Кузина, дочь нашего епископа,
как-то обмолвилась про одну историю исцеления одержимого, успешного
исцеления. Объясню чуть позже. Пока займись синяками и ранами,
которые он под утро себе нажил. Брат Никита говорит, два часа бился
о решётку и стены. Так ведь? - отвлекаю главного тюремщика от
попытки погасить ставший ненужным факел.