- Нас не в ссылку отправили, а по
делам.
- Тоже верно… да… Но уж больно
вовремя. Тебе не кажется?
- Не кажется. Когда смог, тогда и
отправил. Посольство собрать дело непростое. Тем более такое,
которое нам поручали.
- Пожалуй… - нехотя согласился
Агнесс.
- Как дела у твоих?
- Ничего хорошего. Война. Война всех
со всеми. – помрачнела Агнесса.
- Смута?
- Да, но не только. Царь удерживает
реальную власть только в кое-каких старых провинция на севере. Все
остальные владения если и признают его власть, то лишь на словах.
Заговоры. О! Их так много, что заговорщики в них откровенно
путаются. Покушения даже случаются. Да еще и мамлюки давят. Одно
хорошо – их порт нам удалось просто купить и обеспечивать через
него поставки. Иначе бы и конец уже пришел. Смута захлестнула бы
всю страну с головой.
- Подкупили?
- Разумеется. И подмасливаем
постоянно. Из-за чего в городе нас словно и не замечают, позволяя
делать свои дела. Формально там власть Каира. Но на деле городской
совет сам решает – что и как ему делать. В Каир же даже налоги не
посылаются. Ссылаясь на разбойников, нас и кого угодно. Даже на
бесов и джинов. А если их вынуждают отправить налоги угрозами, то
они сами же разбойное нападение и устраивают, включая в караван
представителей Каира. Так, чтобы некоторые из них выжили и
донесли.
- И Каир это терпит?
- В том то и дело, что нет. Ситуация
накаляется с каждым днем. Я провела к столице пехотный полк и
караван оружия с доспехами. Это должно помочь. Наверное. Но как все
сложится – не знаю. Плохо все… очень плохо…
- Твои родичи живы?
- Не все.
- Признали?
- К счастью. Хотя и с прохладой
приняли. Для них я блудница, что нагуляла ребенка вне брака. Позор
семьи. Но терпят, все ж таки Алексей наследник престола. А твои
как?
- У нас такой строгости нет. –
усмехнулась Ньёньосс. – Полегче приняли. Сейчас совсем хорошо, как
дела пошли. Да только… тоже все плохо. Ощущение, что мы в кольце
врагов. Набеги усилились. Одно радует – смуты пока нет. К
счастью.
- Пока?
- Тенкодого затмил всех. Слишком
возвысился. Да – самый старый правящий дом. Но он долго находился в
довольно слабом положении. Я прямо вижу, как на нас смотрят. И
чувствую эту зависть. Могу биться о заклад – добром подобное не
кончится. Назад, впрочем, уже не сдашь. Это расценят как слабость и
сожрут, набросившись всей сворой.