- Знаешь, кто сюда очень хотел попасть? – насытившийся
Красовский вальяжно откинулся на мягкие подушки, подгребая поближе
«свою» девушку, - Молотов! Представляешь? Вот скажи мне, Кейн, как
он мог узнать о встрече, когда о ней должны были знать только мы
трое?
- Люди Черепахи, - тут же выдал я, пожимая плечами, - Они же все
организовывали.
- И откуда у боярского сопляка выход на китайцев? – отморозок
всея Питера причастился к кальяну.
- Ответ на этот вопрос кроется в другом вопросе – почему он не в
земле с моей пулей в брюхе, - взгрустнул я, - Томилин, главный
полицмейстер города, как вы знаете, женат на младшей Оргазовой. У
них, у Оргазовых, он и хранит свои накопления из полученных взяток,
поэтому к словам Оргазова-старшего прислушивается крайне
внимательно, даже, можно сказать, чутко. Сами Оргазовы под князьями
Крутовыми, а Молотов у нас как раз ублюдок Крутова.
Выслуживающийся.
- То есть, он копает под тебя, а ты его не трогаешь потому…, -
скучающе протянул Красовский.
- Потому что с чьей-то легкой руки, господин Красовский, я
получил прозвище Княжеубийца, - кисло посмотрел я на просиявшего
отморозка, - И мне сделали строгое внушение, что счет русским
князьям закрыт. Литовских можно, венгерских нужно, румынов могу
вообще хоть всех вырезать, а вот русских больше ни-ни.
- Ну и причем тут князь, если тебе его ублюдок мешает?
- А за ним следят плотнее, чем за девственностью
Крутовой-младшей. Молотов лишь наживка, от чего и бесится.
Матвей Молотов, он же княжеский ублюдок, был еще тем ублюдком –
очень амбициозным, но не более того. Несмотря на патронаж отца и
хорошую кровь, он не смог добиться в академии каких бы то ни было
существенных успехов. Про таких как раз и говорят «крепкий
середнячок». Это, разумеется, не устраивало ни самого Матвея, ни
его отца, но меня не касалось никак. Однако, когда год назад слухи
дошли и до академии, что в её стенах изволит учиться Истинный,
князь и его послед решили, что мне нужен друг.
Тогда я был затуркан как Медичи, так и женой графа Азова,
понаехавшей в Питер, ну и ответил прилюдно назойливому типу от всей
души. А потом ему еще и морду на дуэли набил. Ногами. А затем,
когда смертельно обиженный бастард попытался по извечной привычке
гиен ударить в спину, еще и устроил козлу ледяной душ, причем,
замачивал последнего, пока не вмешался даймон академии. В итоге
Молотов провел почти четыре месяца на больничной койке, перешел из
середнячков в отстающие, а ко мне заимел лютую ненависть, которой
его папаша вскоре придал правильный вектор. Теперь Матвеюшка вовсю
русофилил в академии, изрекая пространные вещи о том, что иноземные
выскочки типа меня столько благ иметь не должны, а в свободное
время, под покровительством того самого Томилина, который главный
полицмейстер, пытался за мной следить и гадить.