Удивительно, насколько этот город был не похож на
моё представление о средневековых городах. Я видела двух- и
трёхэтажные каменные дома, оштукатуренные, с элементами из дерева.
В Атоне было много зелени: маленькие скверики, аллеи, даже кадушки
с декоративными деревьями и лианами, оплетающими дома. Что уж
говорить о ящиках с цветами перед окнами. Цветочки пока были
небольшие, явно недавно высаженные, на деревьях и кустах листья
светло-зелёные, молодые.
Лианы местами оплетали дома, но были пока больше
похожи на полуголые кривоватые верёвки. Да и брусчатка из камня
радовала своей ровностью, хотя нас в этой коробке всё равно немного
потряхивало. Дорога, по которой мы ехали, была широкой, видимо,
центральной. В крошечном окошке я видела ответвления узких улочек,
уходящих от таких широких дорог. И там уже повозке будет не
проехать. Заметила мужчину, везущего что-то на тачке и
заворачивающего на подобную улицу. Видимо, это был самый удобный
вариант доставки по таким узким переулкам.
Удивительно, но воздух был свеж, нечистот и грязи я
не ощущала. Но я уже поняла по тюремной больнице, что гигиене здесь
уделяли явно больше внимания, чем в наших Средних веках. Приехав,
нас быстро выгрузили, а тот парень, что ехал со мной, даже подал
мне руку при выходе. Улыбнулась ему благодарно, но решила всё же
держаться от людей на расстоянии, наблюдая за их поведением,
перенимая местные нормы.
От Роя я узнала, что поезд будет ехать примерно
сутки, не больше. В поезде можно было набрать воды, для этого в
каждом вагоне стояла бочка с краном. Главное было — иметь при себе
посуду для налива, ведь денег на покупку тары ни у кого не было,
хотя кружку можно было купить и в самом поезде.
Муниципалитет города помимо еды выдал нам с собой
металлическую кружку с крышкой. Однако это, оказывается, был не
подарок, всё шло плюсом в наш долг, цену за всё, даже за содержание
в эти дни в больнице, нам прибавляли в наш долг. Вот так
вот.
Рой рассказывал всё, что знал сам, а я была ему
очень благодарна за помощь. А добродушный Рой попросил меня, когда
пришло время мне уезжать:
— Вы, ежели сможете, так напишите мне через полгода.
Обычной почтой будет недорого, а я хоть волноваться не буду. Я ж
говорил, первые полгода — они самые тяжёлые.
Вагон был сидячим, скамейки деревянными и похожими
на те, что стояли в наших электричках. Но всё же были и отличия. По
ширине вагон казался немного уже, поэтому на сиденьях с двух сторон
от прохода помещалось двое, никак не больше, а спинка была высокой,
и всё эта конструкция была сделана из дерева, покрытого уже
порядком стёртым лаком. Спать здесь явно не получится. Немного
расслабилась, ожидая, пока подтянутся остальные: преступники и
неудачники, кому не удалось увильнуть от ссылки. Видимо, мы рано
приехали, вагон был полупустым. Я закрыла глаза, подтянула к себе
сумку, устав от впечатлений и самой поездки, да и организм ещё
недостаточно окреп, но вздрогнула и очнулась, услышав женский
звонкий голос: