Московский, 222 – такой адрес назвал Генри. Самый конец проспекта. Рядом – большая площадь с огромными скульптурами – монументом защитникам Ленинграда. Дом № 222 – это, по нынешним меркам, небольшой, построенный еще в конце 60-х годов торговый центр. Где в данный момент мирно сосуществовали продуктовый универмаг с неоправданно завышенными ценами, пара невзрачных кафе, несколько лавочек, предлагающих разнообразные услуги: от химчистки до ремонта часов, а также магазин сумок и кожгалантереи в вытянутой двухэтажной пристройке слева.
Генкину машину я заметил сразу. Японская иномарка оранжевого цвета подчеркивала своей редкостной окраской все своеобразие творческой натуры моего приятеля. Увидев меня, Генка сначала высунул из окна голову, громко свистнул, привлекая мое внимание, а затем и сам вылез мне навстречу, подавая широкую крепкую руку. Он был необычно одет сегодня – необычно даже для автомобильной прогулки. И если длинные серые трусы, украшенные орнаментом из желтых ромашек, еще кое-как могли сойти за шорты, то бежевая пижамная кофта с кружевными рюшечками выглядела смешно и совсем не к месту.
– Привет, – сказал я строгим голосом. – Ты что, забыл переодеться после сна? Выглядишь как колхозник. Или еще хуже. А на ногах что? Тапки?
– Я не мог там оставаться, – торопливо признался Генка, оглядывая себя с ног до головы. – Понимаешь? Не мог! Как повздорили утром, как она мне сказала, что я к ней отношусь хуже, чем к горгулье, так сразу и ушел. В чем был. Только ключи от машины, паспорт да бумажник схватил.
– Ну и чего дальше? – спросил я. – Куда поедем? В магазин – тебе одежду покупать? А потом ко мне?
– Нет, – сказал Генка с необычайной твердостью. – На машине нельзя. И к тебе нельзя. Только по Московскому проспекту и только пешком. Я своей супруге в разгаре ссоры клятву дал, что пройду пешком весь Московский. Отсюда, от площади, до самого, до начала. Не возвращаясь, и не сворачивая.
Скажу вам откровенно, меня это позабавило. Генка почти никогда пешком не ходил, все время за рулем. Даже до мусорки, что в соседнем дворе, по-моему, на машине подъезжал.
– Круто, – сказал я уважительно. – Но сдается мне, что ты слегка погорячился. Сделать это – настоящий подвиг, особенно в таком наряде!
– Да, мне надо бы переодеться, – вздохнул мой друг. – Холодновато, бррр, – сказал он и поежился. – Сколько у тебя денег, Андрей? – уточнил он.