– Семен Романович, я не услышала ответ. Вы приняли мое приглашение или хотите огорчить одинокую женщину?
– Обязательно буду, спасибо за приглашение. В который час рандеву?
– В 19. 00, не опаздывайте. Условный знак – три коротких звонка.
– Буду, как штык!
– Благодарю, – промолвила она. «С Лозинкой произошел облом, а с этой мадам есть шанс оказаться в дамках. Только бы все получилось. С Розочки, наверное, и следовало начинать, но к моменту ее первого визита у меня еще не созрел гениальный план».
За пять минут до назначенного времени он с букетом белых роз и хрустальной вазой в пакете подошел к двери квартиры Блинкиной, трижды нажал на кнопку звонка.
Тяжелая стальная дверь легко отворилась и перед взором Дубняка предстала среднего роста элегантная дама с удлиненным овалом лица, крючковатым носом, глазами навыкате и бородавкой на подбородке.
Пинцетом были прорежены брови, ставшие тонкими и дугообразными, подведены черной краской для сокрытия седины. На тонкой шее повязан шарфик розового цвета. На полуобнаженных плечах белая с кружевным воротничком кофточка, Юбка едва прикрывала колени ног в черных ажурных колготках. На голове парик с сиреневой копной.
– О-о, вы само великолепие! Выглядите на шестьдесят, нет, на пятьдесят лет! – вырвалось из груди стоматолога, не ожидавшего такой трансформации старушки в стильную даму. – Даже не ведаю, к какой группе женщин вас отнести? Знаю, что белокурые и светлые – блондинки, черноволосые – брюнетки, с каштанового цвета прядями – шатенки. А у вас необычный, перламутровый цвет кудряшек. Может, назвать вас перламутровой? Красиво и забавно.
– Никаких перламуток. Я от рождения жгучая брюнетка, – заявила Розалия. – Приходиться постоянно менять цвет волос, потому что проклятая седина проявляется на темном фоне. А пурпурный и медно-рыжий цвета очень молодят. Рыжий цвет не признаю, потому, что во мне сразу же узнают еврейку. В общем, экспериментирую с разными цветами и модными прическами.
– Разумно для конспирации, – одобрил Дубняк, а сам подумал: «Доиграешься, пока не облысеешь и станешь экспонатом для анатомического музея».
– Семен Романович, знакомьтесь, это моя любимица Мася, ей три годика стукнуло, – указала на белошерстную болонку с потешной мордочкой и сверкающими глазами-бусинками, выбежавшую на звук электрозвонка. Она залилась лаем, норовя уцепиться зубами за край штанины гостя. В другой ситуации он ударил бы назойливую собаку ногой, но сейчас лишь посетовал.