Орсворд поднялся на второй этаж. «Такая узкая лестница, и почему они не окопались на втором этаже? В этом узком проходе пару копейщиков могут обороняться чертовски долго», – подумал он. Здесь не было следов боя, двери во все три комнаты были распахнуты; в правой стояли деревянные кровати, у стены напротив – по комоду. Левая комната принадлежала одному человеку, кровать, высокий двустворчатый шкаф, стол, заваленный бумагами и свитками, пару стульев. Дальняя комната, что находилась в конце длинного коридора, была самой маленькой. В центре ее стоял большой круглый стол с пятью стульями с высокими спинками и книжный шкаф со стеклянными дверцами.
Коул подошел к нему: среди книг он заметил расколотый и помятый шлем с кровавыми отметинами. На столе лежала одна книжка, на коричневой обложке не было надписей. Коул пролистал несколько страниц. В дверном проеме показался Тан.
– Твое умение бесшумно ходить меня пугает, – проговорит командир, не отрываясь от чтения.
– Поэтому меня и взяли в ваш отряд, – улыбнулся юноша. На вид ему едва ли исполнилось четырнадцать, в свете факела, что висел у двери на стене можно было разглядеть светло-русые короткие волосы и голубые глаза, прямой маленький носик. Трудно было поверить, что этот ребенок являлся лучшим во всем Орионе разведчиком. – Мы нашли одно выжившего.
– Хорошо, привести его и позови всех остальных, – лицо Коула стало тревожным.
– Что это за книга?
– Дневник Моргана.
Он лежал на кровати во тьме, один, морозный воздух окутывал его. Укрыться от него было невозможно, тело словно парализовало. «Это всего лишь сон», – промелькнуло у него в голове. Шепот из темноты, откуда-то сверху, говорил что-то неразборчивое. Казалось, что кровать плывет по тихому морю, он даже почувствовал во рту привкус соли. Вот он уже стоит на маленьком кусочке черной как смоль земли, и снизу, из тьмы, настолько густой, что, кажется, ее можно зачерпнуть, тянутся руки мертвецов – синие, с оборванной кожей, с оголенными костями, с длинными ногтями. Шепот стал ближе, в нем слышалось множество голосов; они все говорили о чем-то разном, разобрать было все невозможно. И вот сверху спустилось нечто, окутанное мглой, словно плащом. Под капюшоном скрывалась пустота, и голоса тысячи людей шли именно оттуда. Оно протянуло рукав к нему, но там не было руки, оттуда глядела только зияющая тьма. Страх, дикий, инстинктивный страх неминуемой смерти охватил его, дыхание сперло, казалось, тело покрывалось инеем, среди гула голосов он разобрал свое имя: