Однако реакция Джаггернаута заставила застрявший в груди палача ком вырасти еще больше. Старик даже не моргнул. В его спокойном взгляде священник уловил разочарование, но разочарование не в себе, а в Каине.
– И что? – бросил он безразличным голосом.
Улыбка на лице Каина тут же испарилась. Ему показалось, словно веревка, которой он повязал главу мафии, стала тонкой и скользкой и потекла из его руки. Желание выстрелить и доказать старику, что его слова не пустой звук, а вполне весомый аргумент, схватило его за руку и сильнее надавило на спусковой крючок. Реакция Джаггернаута, будто бы создала вокруг него щит, который Каин не мог пробить ни словом, ни пулей. Хотя в абсурдности последнего он пытался себя убедить.
«Неужели он успел увидеть пистолет?» – священник вспомнил момент, когда Джаггернаут случайно сдвинул стол, и оружие на секунду, всего на мгновение, блеснуло в полумраке бара. Неужели одно жалкое и крохотное мгновение погубило его? Однако он успокоил себя тем, что, так или иначе, Джаггернаут был на мушке. Если только он не успел за это время что-то предпринять незаметно от палача.
Каин поймал себя на неприятной мысли, что в бою у старика есть все шансы победить.
– Как это подло со стороны священника. Я думал у нас переговоры, а на деле… – голос Джаггернаута звучал не сердито, а скорее разочарованно, словно он ожидал от палача чего-то другого. Старик покачал головой. – Все таки мой друг прав, все ваше общество – одни трусливые лицемеры. Даже ты, палач. Пусть так. Но прежде чем ты, как грязное животное, застрелишь тех, кто пришел к тебе с пустыми руками, я скажу тебе один из ваших грязных секретов, – Каин вдруг понял, что боится услышать то, что хочет сказать старик, но никак этому не мог помешать. – Я знаю о немезисе доктора Ворденклифа, которого Дева спрятала под собором.
Каин широко раскрыл глаза и даже не заметил, как приоткрылся рот. В забытье рука, метящая в голову старику, слегка опустилась. Он внезапно ощутил себя голым.
«Откуда он знает?» – множество раз повторилось в голове священника.
– И это еще не все, – продолжил Джаггернаут, а Каин уже ощутил, как огромный комок в груди растет, норовя порвать легкие и сломать ребра. – Я знаю, что ты за тварь, Каин.
Первое желание – спустить курки. Спустить и, как только оба тела упадут на пол, стрелять. Стрелять, пока от голов не останутся лишь черепки в лужах крови. Пальцы на спусковых крючках так напряглись, что если на них окажут малейшее давление – оба мутанта отправятся на тот свет. Непреодолимое желание захлестнуло священника и не осталось незамеченным для Джаггернаута. Оно буквально било фонтаном из глаз палача.