Я позвонил ему пару недель назад, и в результате нашего короткого разговора, он неожиданно пригласил меня в гости.
Но сегодня у меня было время, и я поехал прогуляться. Доехал на электричке до Тушино, сел в метро, вышел на Чистых прудах. Литровая фляга с водкой была при мне с Красногорска. Точнее, там был херес, разбавленный спиртом – оригинальный коктейль собственного изобретения. В другом кармане куртки лежала книга с моими стихами.
Я пошел на Мясницкую. Встретился там с Пушкиным. Мы поговорили с ним немного, после чего раскланялись. Иван Пушкин – знакомый журналист, пошел в одну сторону, а я было на все четыре, так как коктейль начал действовать весьма энергично, но вспомнил, что особо гулять не стоит – завтра к Малееву.
Сторон, все же, в этот день оказалось, если не четыре, то две – пусть не света, но медали. На одной было четко изображен мой целеустремленный профиль, направленный в сторону Красногорска, на второй – совсем другого человека, нетрезвого, привыкшего подкидывать монету, надеясь, что вместо орла или решки выпадет джек-пот. Но он не выпал и к станции «Тушино» я подъехал пьяным и опустошенным – не душевно, а карманно.
Решив напоследок зайти в летнее кафе, которое дорабатывало последние дни, я познакомился с очаровательной блондинкой-барвуменшей. Она налила мне водки в пластиковый стакан и дала тарелку с чебуреком.
Я сел за один из столиков. Кафе в этот уже поздний вечер было заполнено почти полностью. Моим соседом оказался мужчина только что вышедший из мест заключения. Звали его Сергей. Был он без денег. Вскоре мы стали пить и разговаривать. В кафе стоял гвалт, звучала музыка. Все это сдабривалось звуком проезжающих мимо автомобилей. Станция метро была через дорогу. Если пересечь ее и пойти налево, перейти железнодорожные пути, свернуть на тропинку, которая извилисто шла на запад через небольшую низину, то минут через двадцать можно было дойти до знакомого художника. Звали его Миша. Я смутно помнил, что познакомил меня с ним художник Бурдачев, участник знаменитой бульдозерной выставки времен Брежнева и покоренья Ангары. Кажется, Миша тоже принимал в ней участие.
Я начинал задумываться, а не стоит ли мне пойти к нему?
Однако голос моего случайного визави вывел меня из задумчивости.
– Вот забрал сыну подарок, – сказал он, вытаскивая из кармана небольшую черную коробку.