– Понятно.., – протяжно произнес Коля, – что тут не понять. Нам, правда, деньги за памятник заказчик отдал. Грузин из Тбилиси. Он на самолет опаздывал и деньги для Петровича нам оставил.
– Да вы что?! Вы взяли деньги?! – Спиридоныч тяжело выдохнул, – Так… Запомните. Не было никаких денег и никакого грузина.
– Это понятно, что не брали. Но деньги-то не наши. Их надо отдать. Может вы возьмёте? – протянул я пакет нашему боссу.
– Миша, ты чё?! Убери! У меня своих денег хватает. Жене Петровича отнесите деньги. Ей сейчас на адвокатов много понадобится. Я вам адрес дам. У них частный дом. Здесь недалеко, на пятом трамвае две остановки.
Пока мы обсуждали «дела наши скорбные», к бытовке подъехала директорская Волга. Из нее торопливо вышла главный бухгалтер и направилась к нам. Она не стала заходить внутрь, а сходу объяснила положение дел.
– Так, студенты. Вы у нас не работали. Приходили устраиваться и не устроились. Вот ваша зарплата. Расписываться не надо, – вручила она нам с Колей какие-то деньги, – Ваши заявления на работу, я аннулировала.
– А мой паспорт? – вспомнил Коля, – Я его в залог оставлял. И здесь много, – посчитал он полученную зарплату, – Вы наш аванс не вычли.
– Молодец, хорошо, что напомнил, – бухгалтер порылась в сумочке и отдала Коле его паспорт, – А аванс?.. Это неважно. Будем считать, что его не было. Надеюсь, вы серьезные люди и все понимаете.
Бухгалтер села в машину и уехала. Иван Спиридонович молча пожал плечами. Мы с Колей переоделись, выпили с нашим боссом чаю, посетовали на несправедливости жизни, имея ввиду задержание Петровича. На прощание Иван Спиридонович мягко пожал нам с Колей руки.
Прямо с работы мы направились к жене Петровича, отдать деньги. Дом мы нашли с трудом. Он оказался в каких-то запутанных переулках.
Мы долго колошматили в калитку пока нам открыла грузная женщина. По-видимому, это и была жена мастера гранитных работ. За ошейник она с трудом удерживала огромную овчарку.
– Здравствуйте, – вежливо начал Коля, – мы деньги принесли за памятник.
– Какие еще деньги?! – выпучив глаза взорвалась жена Петровича, – Ходите, просите: «Петрович, сделай. Сделай вне очереди». А потом – в ментовку! А ну, пошли вон! Собаку на вас сейчас спущу!
К нашему счастью, калитка быстро захлопнулась. Еще секунда, и женщина не удержала бы разъярившуюся от ее крика овчарку. Мы с Колей ретировались.