В газету девочку взяли – из уважения к школьным заслугам. По
одним сведениям – младшим репортером, по другим – вообще
корректором. И, по большому счету, не пожалели, работать она умела
всегда. Так и началась ее взрослая жизнь.
Очень скоро девочка поняла, что подвиги и слава откладываются на
неопределенный срок. Прошел год, начался второй, а она так и сидела
в газетке на должности младшего репортера, девочкой
«подай-принеси-сбегала-бы-ты». Да и провинциальная журналистика
оказалась вполне достойной окружающего мира. Попробуй-ка писать про
выставку цветов, где даже участники каждый год одни и те же,
вчерашнюю драку извозчиков и прочие глобальные события. Девочка
быстро поняла, что может просидеть в газете до пенсии, выслужить
должность репортера, но так и будет из года в год писать про
ежегодные ярмарки в соседнем селе.
Но рухнувшие надежды — это было еще полбеды. Целая беда себя
ждать не заставила.
В своем максималистском стремлении к свободе и независимости
наша девочка зашла куда дальше, чем следовало. Однажды она поняла,
что беременна. А вскоре наша бывшая отличница узнала, что на брак с
отцом своего ребенка может даже не рассчитывать.
По меркам того времени родить, не будучи замужем, считалось
несмываемым позором. А уж «принести в подоле» в родном
патриархальном городке… Это был приговор. Несмываемое до самой
смерти клеймо и на ней, и, что гораздо хуже, на ребенке.
И вот тогда наша девочка выкинула такой фортель, по сравнению с
которым все предыдущие безумства были детским визгом на лужайке.
Так никому ничего и не сказав, она на четвертом месяце беременности
увольняется из газеты, и, собрав немногочисленные пожитки, уезжает
в столицу. Отправляется покорять город, где у нее не было даже
шапочных знакомых. По сути – просто бежит. Уезжает в никуда.
В декабре у нее родился сын, урожденный столичный житель с
прочерком в графе «отец». Накануне нашей девочке исполнилось
восемнадцать лет.
Как она жила эти годы в чужом незнакомом городе, мы можем только
предполагать, девочка не рассказывала об этом никому и никогда. Но
догадаться несложно – столицы одинаковы во всех странах, они везде
не верят слезам и бьют с носка. И судьба умненьких девочек без
образования, но с грудным младенцем на руках интересует их очень
мало. «Я очень одинока и бедна, – писала она брату. — Одинока
потому, что так оно и есть, а бедна потому, что всё моё имущество
состоит из одной монеты. Я очень боюсь наступающей зимы».