Даудолл здесь для того, чтобы рассказать суду, как Уотт и Мануэль пришли на встречу. Рассказывать истории – его работа. Он юрист.
В хорошо рассказанной истории самое главное – что упомянуть, что упустить и в какой последовательности изложить факты. Даудолл знает, как слепить рассказ, вызывая свидетелей в правильном порядке, подчеркивая благоприятные детали многократным повторением вопросов и лишь едва-едва касаясь привычки обвиняемого избивать свою мать-вдову. Даудолл – мастер рассказа, лучше остальных юристов. У него есть врожденный талант повествователя и самообладание. Даудолл умеет найти самый правильный путь, чтобы провести по нему рассказ, и может остановить его перед самым концом. Это работа присяжных – написать концовку. Даудолл расскажет им о раскаивающемся уличном задире, которого ждет хорошая работа, больная, зависящая от него мать и беспомощные маленькие дети. Даудолл знает, какого развития истории желают присяжные. Он знает: история имеет больше силы, если они чувствуют, что сами выбирают ее конец.
Но сегодня история запутанная. Даудолл сам ее участник, и его одурачили. Благодаря ловкости рук и слов Мануэль добился того, что Даудолл нарушил закон. Адвокат не может исключить себя из этой истории, потому что ни одно из последующих событий не имеет смысла, если он не упомянет собственный проступок. Он не спит полночи, играя в шахматную игру своего повествования.
Он сидит в одиночестве в комнате свидетелей и беспокоится обо всем этом. Он инстинктивно чувствует, что в нынешнем запутанном рассказе есть слабое место, которое он не сумел ухватить. Это не в его натуре. Обычно он все ухватывает.
Он курит и поглаживает свои прямоугольные усы, сперва с одной стороны, потом с другой, и гадает, не заболевает ли он.
Он потрясенно вздрагивает, когда двери открываются, и его захлестывает шум переполненного зала суда.
Он взвивается на ноги.
Судебный пристав приглашает его войти:
– Прошу вас, мистер Даудолл.
В суде публика воспринимает смену свидетелей как возможность подвигаться, покашлять или выскользнуть наружу, чтобы покурить. Потрескивает дерево, люди откашливаются, двери открываются и закрываются, пока пристав не вводит Даудолла в теплый зал, и двери комнаты для свидетелей не закрываются за ними. Тогда пристав смотрит на нижние скамьи, на публику вверху на балконе.