.
М. Дж. Гиллису не нравится слово. Он не думает, что присяжные его поймут. Он просит у Даудолла пояснить.
– Он был очень расстроен, – говорит тот. – Мистера Уотта обвинили в ужасающих преступлениях. Его имя появлялось во всех газетах, день за днем, а потом он очутился в тюрьме. Полиция была убеждена в его виновности.
– А вы?
Все юристы в комнате неуютно шевелятся, услышав этот вопрос. Он неуместен. Мнение Даудолла может изменить точку зрения суда, но слухи и мнения не могут послужить причиной для апелляции, во имя всего святого!
Как ни странно, лорд Кэмерон позволяет Даудоллу ответить.
– Думаю, если б я выразил свое мнение, оно могло бы ввести в заблуждение.
Теперь Даудолл ощущает, как остальные юристы в комнате излучают благодарность. Он находчиво спас их всех.
Тогда юрист добавляет:
– Конечно, с точки зрения закона я не мог бы изображать кого-либо невиновным, если б знал, что он виновен.
Он подступил к самому краю законного. Теперь юристы его любят.
Густые брови лорда Кэмерона вздрагивают в понятном восхищении. Юристы любят ходить на цыпочках по минному полю, любят блестящую навигацию в «серой зоне»[16].
Стоя на свидетельской трибуне, Даудолл ощущает уважение своих товарищей, как поглаживание теплой руки, проводящей успокаивающие теплые круги по его спине.
М. Дж. Гиллис с полуулыбкой просит его вернуться к рассказу, и Даудолл продолжает:
– Мистер Уотт знал, что полиция больше никого не ищет. Он знал – кто бы ни убил его семью, этот человек все еще на свободе и может снова нанести удар. Поэтому он начал собственное расследование. Стал «детективом», если вам угодно.
– И каким образом?
– Он дал знать через меня, что расследует дело Бернсайда и готов выслушать любого, у кого есть информация.
– И люди приходили с такой информацией?
– Да. Всю информацию, собранную по крупицам, мы немедленно передавали полиции. Мистер Уотт начал задавать вопросы, пока еще был в тюрьме Барлинни, и во всех наших расследованиях рефреном повторялось одно имя: Питер Мануэль.
М. Дж. Гиллис хмурится, делая вид, что сбит с толку.
– Рефреном?
Гиллис и в самом деле думает, что присяжные тупы. Он знает их лучше, чем Даудолл. Возможно, он прав.
– Мистера Мануэля в связи с этим случаем упомянули несколько человек.
Теперь речь идет о молве, поэтому Даудолл смягчает свои высказывания.