– Все равно. Могли бы подождать чуток.
– Блин! Мы подождем, а другие тем временем, ядрен батон, там свои форпосты учредят.
По времени не должны. Американская эпопея для России началась чуть не на век позже. Но тут история уже пошла иначе. Вдруг в ее новом варианте европейские державы проявят неожиданную прыть?
Хотя у них с людьми тоже негусто. Уже и шлюх в Америку посылали, и бродяг, и преступников – лишь бы как-то заселить хоть кусок захваченной территории. Но у них коммуникации короче. Прыжок через Большую лужу – и уже Америка. А чтобы добраться со стороны Тихого океана, надо прежде твердой ногой стать на Дальнем Востоке. А чтобы там встать, заселить Сибирь. И все равно доставка всего необходимого будет осуществляться трактом через всю Евразию. А морем – вокруг Африки без единой базы на пути… Или прав был Петр в Мадагаскарском проекте?
Мысли привычно пошли по замкнутому кругу, упираясь во все те же два камня преткновения – людей и коммуникации.
– Дядя Валера! Я тут осмотрел корабли, – с порога объявил Марат. – Думаю, через неделю уже можно будет в море выйти.
Молоденький, точнее, даже юный мичман Ширяев по возрасту своему горел жаждой великих дел. Он был самым младшим из путешественников во времени. В момент катастрофы было Марату четыре года. Они уцелели всей семьей, малыш, мама и отец, предприниматель, а в прошлом – десантник, служивший под командой Кабанова. Прошлую жизнь Марат фактически не помнил, и сознательная часть детства прошла на Карибских островах, затем – во Франции, где отец за заслуги получил дворянство и фамилию де Ширак, потом – в России. Когда-то мальчик гордился, что его отец – флибустьер и один из ближайших сподвижников самого Командора. Он мечтал пойти по стопам родителя, однако флибустьерство приказало долго жить, да и вместо пиратской романтики пришла другая – романтика строительства империи.
Мечта все-таки сбылась. Несколько запоздало, ну так возраст. На качающие палубы кораблей под флагом с кабаньей мордой Марат не попал. В Северной войне по малолетству участия почти не принял. Лишь на заключительном этапе юному гвардейцу довелось преодолевать по льду Ботнический залив. Зато теперь новоявленный мичман Российского флота мечтал достойно послужить Отечеству, как служил его отец. Правда, Ширяев-старший теперь был не моряком, а сухопутным генералом, а вот в сыне сохранилась любовь к морю.