Перед глазами начинает темнеть.
Значит, в клинике мне не привиделось и не послышалось. Я все правильно поняла, речь шла о моем муже. Но как же так?
Кухня качается и плывет.
Хватаюсь за столешницу, пытаясь устоять на непослушных ногах.
Нет. Это все неправда. Это чья-то жестокая шутка…
Мой Назар — и она…
Слышится звон разбитой посуды.
Словно во сне смотрю на осколки. И с запоздалым смешком понимаю, что падаю прямо на них...
— Ксана, очнись, — кто-то похлопывает меня по щекам.
Узнаю голос мужа.
— Мамочка! — рядом плачет дочка. — Папа, почему мама молчит? Она спит?
— Да, Зайка, мама спит. Успокойся. Сейчас мы ее разбудим.
— А почему она спит на полу?
Слезы в ее голосе заставляют меня открыть глаза.
Первое, что вижу — это озабоченное лицо мужа, нависшее надо мной.
— Ксана, — Назар вновь касается моей щеки. — Ты как?
Перед глазами ярко, как наяву, всплывает фото, где он лежит голый и вот этими руками сжимает голые бедра любовницы.
Меня передергивает от отвращения.
Но муж будто не замечает.
— Я вызову “скорую”, — говорит он, беря меня за руку.
Мой Назар.
Или уже не мой?
Голова гудит. Но руку я не отбрасываю, понимаю, что самой мне не подняться.
— Не надо. Я просто поскользнулась, — ложь легко срывается с губ. — Зайка, детка, все хорошо, мама здесь.
Дочка шмыгает носом.
Мой телефон лежит на полу. Рядом — осколки посуды.
Сколько я так провалялась? Хорошо, хоть духовку выключила, и лазанья не сгорела. Но, судя по времени, в обмороке я провела минут десять.
Касаюсь головы. Крови нет. Радует.
Но перед глазами все расплывается. Я будто в трансе.
— Надо все же вызвать врача, — хмурится Назар. — У тебя вид неважный.
— Ерунда. Все в порядке.
Отвожу взгляд.
Может, мне все привиделось? Сейчас возьму свой телефон — а там никаких фотографий нет.
— Давай, садись на диван, — муж помогает дойти до дивана.
Подает мне стакан воды. Садится рядом и пытливо смотрит в лицо.
— Говори, что случилось?
Не знаю, что ответить. Не могу подобрать правильных слов.
Он такой красивый. Высокий, широкоплечий. Карие глаза смотрят на меня с волнением, а трехдневная щетина придает особый шарм.
Хочу, чтобы он сейчас просто обнял меня.
— Ничего, — выдыхаю.
— Мамочка, я так испугалась, — кривится Зайка, забираясь мне на колени. — Ты упала. Я плакала…
Утыкаюсь носом в ее кудрявую макушку. Вдыхаю цветочный запах. Это дает мне время взять себя в руки.