– Но тут ведь ничего нет о князе? – заметила она.
– Конечно, нет, – ответил он. – Ни звука. Это должно быть строжайшей тайной.
Она понимала. Но было нечто, что её беспокоило. «Почему – спросила она, – почему вы выбрали именно меня? Для бедного князя, наверное, всякая женщина сделала бы все что в её силах».
Он не знал, что ответить. Вопрос застал его врасплох своею неожиданностью. Но он все же скоро нашёлся. – Да, знаешь ли, – начал он, – дело в следующем: князь в юности любил одну красавицу графиню. Любил её так сильно, как может любить настоящий князь. И она тоже любила прекрасного благородного юношу. Но она умерла.
– Отчего она умерла? – спросила Альма.
– Она умерла-от кори. И у этой прекрасной возлюбленной благородного князя были такие же золотисто-красные локоны, как у тебя. Вообще, она очень на тебя похожа, и вот последняя воля князя – чтобы мать его ребенка напоминала возлюбленную юных дней. Он дал нам портрет и, кроме того, подробно описал её: мы искали по всей Европе, но ничего подходящего не находили. И вот сегодня мы увидели тебя.
Она рассмеялась, польщенная: «Неужели, правда, я так похожа на эту графиню?»
– Как две капли воды! – ответил он. – Вы могли бы быть сестрами. Впрочем, мы и тебя снимем. Вот обрадуется князь, когда увидит твой портрет.
Он подал ей перо: «Ну, подпиши!»
Она взяла перо и бумагу… «Ал… «, – начала она. Что-то попало на перо. Она взяла салфетку и обтёрла перо.
– Черт побери… – пробормотал Фрэнк Браун. – Мне только сейчас пришло в голову, что она несовершеннолетняя. В сущности, нам следовало бы ещё иметь подпись и её отца. А впрочем – для нас и этого договора будет достаточно. Пиши же, – громко сказал он, – как фамилия твоего отца?
Она ответила:
– Мой отец – булочник Рауне в Гальберштадте.
И она подписала свою фамилию. Фрэнк Браун взял из её рук бумагу. Опустил и снова поднял, пристально посмотрел.
– Господи, – вскричал он. – Это же – это…
«В чем дело?» – спросил ассистент. Тот протянул договор: «Посмотрите – посмотрите – прочтите-ка подпись».
Доктор Петерсен посмотрел на бумагу. «Ну? – удивленно спросил он. – В чем дело? Я не нахожу ничего странного».
– Нет, нет, вы, конечно, этого не поймете, – воскликнул Фрэнк Браун. – Передайте-ка договор профессору. Прочтите-ка, дядюшка.
Профессор прочел подпись. Девушка забыла дописать до конца свое имя. На бумаге стояло – «Ал Рауне».