Но кадет продолжал стоять и смотреть
так, будто бы я пытался сломить его волю и заставить предать
Императора. Это конечно утрирование, ведь за одно подозрение в
подобном он бы попытался убить меня на месте, но всё же ломался он
долго. Правда в конечном итоге всё же сел рядом и достал свой
котелок с ложкой.
– Ну и как?
– Действительно лучше, – согласился
тот, после чего достал уже свой сухпаёк и начал проводить те же
операции, что и я.
Любопытство других тоже взяло верх,
ведь если один кадет делающий что-то странное просто привлекал
внимание и выделялся, то два кадета... это было что-то
ненормальное, фактически аномалия. С другой стороны, случайностью
подобное также не являлось и за всем внимательно следил Крайзер,
который специально составил план с учётом появления в нём свободных
минут.
Криговцы были лучшими солдатами, но
им также было необходимо знать тех, кто будет сражаться с ними.
Речь не о именах и прошлом, его в скором времени заберут, дав лишь
номер тем, кто пройдёт заключительный этап обучения. Но и боевым
сплочением это тоже нельзя назвать, ведь доктрина Крига из-за
жёсткости своего обучения не нуждалась в подобном. Каждый солдат
вне зависимости от ситуации будет сражаться и умирать за Императора
даже если его поместить в полк состоящий исключительно из
предателей.
Дело скорее опять же в необходимости
наметить среди личного состава кадры, которые уже сейчас имеют
потенциал на становлением чем-то большим, чем простым пехотинцем. И
уже сейчас составлялись списки, ведь кого-то из сержантов скоро
сместят, посчитав что они не справляются с обязанностями. Кто-то
может и вовсе умереть по воле случая. Кто-то сто процентов умрёт в
первом бою. Замены нужны всегда и поэтому работа с кадрами
неустанно шла в каждом полку Имперской Гвардии и уж тем более в
Криге, где заменять солдат приходилось постоянно и в огромных
количествах.
Ну и конечно же стоило понимать, что
несмотря на всё пройденное каждый солдат всё равно останется
человеком. И даже самый прожжённый криговец будет нуждаться в
общении, пусть эта нужда и будет составлять пятнадцать минут в
месяц, где будет произнесено десять слов на двух собеседников. Этот
минимум Крайзер решил дать кадетам, которые становились лучше и
повышали свои показатели по нормативам, но которые в то же время
стали ломаться куда чаще.