В этом бою они лишились восьмидесяти
процентов личного состава, но благодаря этому операция прошла
успешно и потери оказались меньше ожидаемых. Хотя стоило также
понимать и то, что многие наши враги были... странными и
сломанными. Впрочем, в скором времени бой был завершён и наш корпус
встретился с ещё одним, который оказывается атаковал с другого
фланга.
В общей сложности два наших корпуса
могли насчитывать до ста тысяч кадетов. Довольно грозная сила, но в
процессе занятия вражеских позиций мы выяснили то, что врага было
раза в два больше. Добраться до оставшихся выживших мне не удалось,
ведь далеко вперёд ушли штурмовые бригады, а сама битва
превратилась в бойню. Организация была разрушена, подразделения
врага были изолированы друг от друга, сопротивление враг пытался
оказывать, но штурмовые бригады просто пёрли вперёд, развивая своё
наступление и не давая даже шанса на перегруппировку.
Остальная пехота едва успевала за
ними, проводя точечные зачистки укрытий и добивая выживших. Порой
мы даже не вступали в прямой бой, давая технике разобрать очередной
блиндаж. Стало предельно понятно почему командование решило
провести подобное. Эти кадеты, наши враги, действительно не могли
стать криговцами. А из двух корпусов, что провели эту операцию,
собрали один, качество и эффективность которого сильно
возросла.
Но не было радости победы, как и в
целом понимание и радость того, что мы справились с задачей,
продлилась едва ли несколько минут. Все силы были брошены на
восстановление линии фронта, рытьё укреплений и помощь
квартирмейстерам, ведь трупов было очень много и всё снаряжение
требовалось пустить на очередной круг использования.
– Твои новые сапоги, Ущерб, – без
эмоций произнёс Тихий, после чего протянул мне пару сапог. – Меня
повысили до квартирмейстера за хладнокровие и высшую психическую
устойчивость.
После этого он развернулся на пятках
и ушёл выполнять следующую задачу. Наверное большинству подобное
показалось бы крайне невежливым или даже грубым, однако за столько
месяцев на Криге я уже понимал, что эти слова были невероятным
проявлением внимания и товарищества. Особенно для Тихого, который
несмотря на свою немногословность всё решил уведомить нас о том,
что его повысили. Что же, я был за него рад, квартирмейстер из него
выйдет хороший, да и раздел с молитвами в Памятке был его любимым.
Он действительно сможет провести павших в последний путь и при этом
не сойдёт с ума.