И едва я переоделся, как сразу же
наш корабль начал выходить из варпа. В это же время мы уже заняли
свои позиции в "Пожирателях, пафосно названных транспортных
шаттлов, которые располагались в Цетацеусах, ещё больших
транспортных кораблях, аналогах боевых барж космодесанта, только
без огромной боевой мощи и десантных капсулах. И как только флот
вышел, то наш корабль начал неспешно выдвигаться в сторону
очередного мира.
Вперёд вырвались крейсера, стремясь
уничтожить станции на орбите, эсминцы навязали неудобный врагу бой,
а в довершении издали давал свои залпы гордый линкор. Очередной мир
будет очищен и ничто не остановит "Ярость Махария". И пока
космодесант по большей части был задействован для установления
полного контроля в космосе, проводя абордажные операции, нас уже
начали высаживать на самой планете, пока орудия кораблей подавляли
планетарную оборону.
В полном молчании мы сидели в
"Пожиратели", при чём сразу в бронетранспортёре модели "Горгон",
ведь места тут было более чем достаточно. Никто даже слова не
обронил, казалось даже, что все кадеты просто перешли в режим
ожидания. И хоть лично я продолжал размышлять то над тем, то над
другим, но вот что-то мне подсказывало, что другие действительно не
думали. Или же...
Я поднял голову и посмотрел на своих
товарищей. Я даже не знал их имён, ведь многие из них были из
других рот или даже кадетских корпусов. Только номера на их
униформе были всегда на виду. Интересно, а о чём они действительно
думали? Может быть мысленно молились о том, чтобы их бросили в
штыковую на титанов хаоса или хотя бы на роту Пожирателей
Миров?
– Мне как-то не по себе, – внутри
меня раздался тихий голос Птички, которая старалась не отсвечивать
ни в варпе, ни в физическом мире.
– Совсем всё плохо в Имматериуме? –
тоже мысленно спросил я.
– Нет, дело даже не в этом, а в... в
этом окружении. Всё серое и пустое. Все люди которых мы встречали
раньше были полны чувств и эмоций, а здесь... здесь лишь чувство
вины и ничего более. В них нет страха за себя, они не переживают за
оставленные семьи, не думают о будущем, в них нет сомнений или
каких-то терзаний. Нет какого-то контраста, что делает живых...
живыми. Ты тоже становишься серым. И надеюсь ты понимаешь, что это
плохо.
Я ненадолго замер и задумался над
словами Птички, но наш шаттл тряхнуло, загудел двигатель "Горгоны"
и в скором времени началась высадка. Наш бронетранспортёр пришёл в
движение и впервые тёплые лучи звезды упали на нашу роту. Но никто
не поднял головы, чтобы посмотреть на чудо, ценность которого
многие не понимают, а кто-то просто уже лишился даже возможности
понимать.