– Что же, Комар, весьма
правдоподобное объяснение. Наверняка так оно и было. Лэнгу Вайду,
когда он возродится, совершенно не в чем будет нас упрекнуть. Я же
дам уважаемому лэнгу официальные заверения, что моя команда
абсолютно непричастна к этому взрыву. Но тогда выходит, – Ураз Тухш
довольно оскалился и заурчал, – что нам очень и очень повезло, ведь
не мы проникли далеко вглубь базы и инициировали взрыв, а «Шиамиру»
оказался достаточно далеко от эпицентра и уцелел!
Я тоже считал, что всем нам очень
повезло, так как челнок в момент взрыва оказался достаточно далеко
от астероида и не пострадал. Но особенно сильно повезло той
четвёрке, кто перенёс точки воскрешения на «Шиамиру». Для меня,
Баши, Ваши и Улине смерть при уничтожении челнока стала бы
последней и окончательной... Жуть!
В этот момент я отчётливо понимал, что инструкции по
безопасности пишутся не просто так, и давал себе обещание, что
больше никогда… нет, не так… НИКОГДА, НИКОГДА НЕ СТАНУ СТАВИТЬ
ТОЧКУ ВОЗРОЖДЕНИЯ НА ЗВЕЗДОЛЁТЕ!!!
После получения от нас с Улине
ответов настроение капитана резко изменилось в лучшую сторону. Ураз
Тухш вальяжно развалился в крутящемся пилотском кресле, довольно
урча и положив громадные ноги прямо на панель управления. Уточнив у
торговки стоимость и сроки доставки техники взамен потерянной на
астероиде, капитан запросил у механиков список деталей, необходимых
для ремонта вышедшего из строя во время прошлого рейса
гравикомпенсатора. Затем они вместе с Улине долго производили
какие-то расчёты, позабыв обо мне, и наконец Ураз Тухш довольно
оскалился и прокомментировал c явной гордостью в голосе:
– Наконец-то я вышел в «плюс» по
финансам, впервые с момента покупки «Шиамиру». Думал уже, что
никогда такого не произойдёт, едва не пал духом от постоянных
неудач. Пожалуй, это событие даже стоит отметить!
Включив микрофон, Ураз Тухш объявил
по громкой связи, что наконец-то ему улыбнулась удача, и он сможет
рассчитаться с командой, выплатив все накопившиеся за предыдущие
вылеты долги. Более того, за последний полёт капитан пообещал всему
экипажу выплатить двойной оклад. Со стороны коридора послышались
восторженные крики команды, капитан долго вслушивался в
прославляющие его возгласы и довольно урчал. Наконец, закрыв
пультом дверь в общий коридор, он обратился к нам с Улине: