Навык Космолингвистика повышен до
тридцать пятого уровня!
В эмоциональной речи Минн-О Ла-Фин
вдруг проскользнула понятная фраза «сало с задницы кобеля», как-то
увязанная в контексте с моим именем «Комар», но больше в потоке
гневных слов я различить ничего не смог.
Наконец, пленница выговорилась и
успокоилась, сменила тон на нормальный деловой и перешла на мой
язык:
– Комар, ты не быть правый. Нельзя
оскорбляй я. И подходить я просить близко. Предлагать переговоришь.
Я страшно один быть темнота.
Минн-О Ла-Фин боится темноты? Странно
было слышать такое от безжалостной расчётливой воительницы, с
лёгкостью отдавшей своим миньонам приказ перерезать глотки четырём
гэкхо, а то и вовсе лично поучаствовавшей в этом кровавом убийстве.
Тем не менее, я всё же подошёл ближе к пленнице и присел рядом на
какой-то ящик.
– Не смотри свой наглый глаза! –
возмутилась обнажённая пленница, проследив за моим взглядом.
Однако заметив, что все истерики,
попытки командовать или отсылки к благородности её происхождения не
имеют никакого отклика, девушка-картограф перешла к делу: – Я
хотеть узнавай цена мой выкуп. Три тысячи кристаллов быть
хорошо?
Тут я даже рассмеялся, настолько
нелепым выглядело данное предложение:
– Твой дед за пять тысяч выкупил у
меня свою кривую палку, неужели ты ценишь себя меньше
неодушевлённого предмета?! Но вопрос сейчас не в сумме, не
собираюсь я тебя выпускать ни за какие деньги. Во-первых, меня
самого за такое руководство фракции порвёт на мелкие кусочки.
Во-вторых, хватит уже, жалели тебя раньше и отпускали, как внучку
уважаемого лэнга, но те уроки не пошли тебе впрок. Так что побудешь
пленницей на общих основаниях, может и наберёшься уму-разуму.
– Я не есть обычный пленник! Меня
нельзя так относишься! – снова завела Минн-О Ла-Фин старую
пластинку, но я привычно проигнорировал все эти причитания и
продолжил:
– Ты очень много знаешь и
представляешь большую ценность для моей фракции, так что я отдам
тебя следователям для проведения самого досконального допроса.
Информация в твоей голове стоит дорого, куда как больше жалких трёх
тысяч кристаллов!
Девушка снова принялась пробовать
путы на прочность и даже попыталась сильно стукнуться затылком о
металлический пол. Я запоздало сообразил, зачем «Второй Легион»
привязывал пленников именно лицом вниз – чтобы они не смогли убить
себя, проломив затылок о твёрдый предмет. Перевязывать буйную
девушку-картографа было уже поздно, да и опасно, так что я просто
подстелил ей под голову снятое ранее с самой же пленницы нижнее
бельё и пригрозил: