– А где мои соседи по комнате? –
задал я свой следующий вопрос, просто чтобы нарушить затянувшееся
молчание.
Офицер наконец-то оторвал свой взгляд
от экрана, положил шариковую ручку на стопку листов и пристально
посмотрел на меня.
– Те двое отчисленных
студентов-неудачников? Их пока что держат в камере в полном
неведении относительно дальнейшей судьбы. Обычный приём –
психологически таким способом обрабатываем, чтобы понервничали
сильнее и сами себя накрутили всевозможными страшилками. А завтра
или послезавтра, когда они морально будут уже полностью созревшими,
предложим им простой выбор: или под суд за организацию незаконного
тотализатора на азартных играх, или добровольцами в армию. Военная
кафедра у твоих подельников не закончена, так что пойдут они
служить рядовыми в инженерные войска – вроде именно туда
распределяют отчисленных студентов с вашего факультета геологии.
Послужат на благо нашей Родины, наберутся жизненного опыта и заодно
получат хороший урок на будущее не нарушать общепринятые
законы.
Я задумался, хотя соображать в моём
не выспавшемся состоянии было весьма трудно. С одной стороны,
хорошо, что существовал альтернативный путь, кроме как в тюрьму. С
другой же, мне было совершенно непонятно, зачем офицер это
рассказывает, и почему меня держат отдельно от однокурсников.
Бывших однокурсников, если уж быть более точным.
– А почему меня отдельно от друзей
держат? – наконец-то задал я интересующий меня вопрос, так как
неизвестность стала слишком уж тяготить.
– Потому как ты, Кирилл, не простой
участник, а самый что ни есть организатор всего этого незаконного
бизнеса. Дело выходит достаточно громкое, и кто-то должен ответить
перед законом. Хотя насчёт тебя всё же ещё не определено, нужно
сперва подтвердить кое-какие детали твоей деятельности. Может, и
переведём тебя к друзьям, после чего отправитесь вы всей дружной
компанией понтоны ставить и мосты возводить на Крайнем Севере или
где-то ещё. Хотя, возможно, выбор вариантов дальнейшей судьбы у
тебя окажется более богатым, чем у твоих соседей по комнате.
Офицер замолчал и снова углубился в
изучение документов. Я же сидел на лавке и пытался понять, что
именно мой собеседник имел ввиду, и какие «детали моей
деятельности» могли его заинтересовать. Тишина снова затянулась,
меня стало клонить в сон. Как вдруг резко зазвонил телефон на столе
следователя, я едва не подпрыгнул от неожиданности. Офицер взял
телефон, молча выслушал какое-то сообщение, после чего опустил
трубку.