Трудно дышать. Что-то выпивает воздух, не давая ему попасть в легкие. Радужные круги перед глазами образуют спиральный тоннель в никуда…
Кошачье шипение и быстрый топот маленьких ног выдергивают из-под воды.
«Молочка налей, дурень. И хлебушка положи, – раздается в голове, – Нафаня! Сундучок украли!»
Виктор свесился через край ванной, как манну небесную вдыхая душный квартирный воздух. Взгляд с ужасом зацепился за нефтяные пятна на полу, откуда в ответ с гастрономическим интересом взглянуло что-то нездешнее. Откинувшись назад, переведя дыхание, парень взглянул вниз.
Там среди мыльных луж он увидел лишь свое перепуганное отражение.
Зачем молока? Куда молока? Для тараканов, что ли? Вот порадуются старики.
Но минуты бежали, а страх не отпускал.
А! Хрен с вами, золотые рыбки! Не жалко. Наливая полную миску, отламывая от краюхи, Виктор горько усмехнулся. Он с детства мечтал о коте. Мягкое урчание, независимый характер, гордый нрав, острые когти. Но сперва родители, потом работа. «Был бы кот…»
Топот и посапывание, приближающееся к угощению, заставило парня подпрыгнуть на месте. Виконт потянулся за ножом и… увидел, кто издает звуки. Это был домовой, практически такой, как в мультике. «Глюки, – подумал парень, – спать надо больше, а пить меньше». Домовой фыркнул:
– Сам ты глюк, а я потомственный домовой, тебя еще в проекте не было, а я с самим Городецким работал! Эх, молодежь, молодежь… – Он вздохнув, хлебнул молока. – А еще Хозяин, – укоризненно продолжил он, – пожрать не дает, снега зимой, и того не допросишься!»
Конец ознакомительного фрагмента.