Ян. Вот моя истинная боль. Этот мужчина всколыхнул меня после измены мужа. За несколько дней пробрался в моё сердце, взяв его в оковы. Он за неделю вознёс меня к небесам и в один миг сбросил на землю, обрезав крылья. Боль падения до сих пор живёт во мне, она не исчезнет, я это знаю точно, потому как каждый день, смотря на мою малышку, вижу в ней этого мужчину.
Отец, мама и Виль думают, что отцом Мишель является Роман. Они не знают о моей недельной связи с Яном. В отличие от мамы и Виля, отец оказался знаком с Яном, это я поняла по его визиту в дом отца год назад.
Когда я услышала шум громких голосов на первом этаже в доме отца, то спустилась вниз, чтобы посмотреть, что там происходит. И какое же было моё удивление, когда я увидела Яна и его друга Арта в гостиной дома. Если его приход меня удивил, то вот обрывки услышанных слов Яна «…я заставлю пройти тебя через весь ад, который прошёл я» и папин ответ «Пошёл вон, щенок!» меня напугали, несмотря на то, что я даже не знала сути их ругани.
Когда я обозначила своё присутствие, поймала на себе ошарашенный взгляд Яна. Мужчина смотрел на меня, словно я была привидением, но вот буквально через пару секунд взгляд изменился, он стал яростным. От него по всему моему телу прошёлся мороз. Я даже слова не успела сказать, как Ян развернулся и спешно покинул дом. А рёв отца ему вслед заставил внутренне содрогнуться.
«Ты уезжаешь к матери». Поступило следом от отца уже в мой адрес, как только мужчина перестал посылать угрозы в сторону уже ушедшего Яна.
Я спорила с папой до хрипоты, пыталась выяснить, что случилось, я не собиралась никуда уезжать, но стоило мне с двадцатого раза дозвониться до Яна и услышать от него «Прости, детка, я наигрался, твои услуги меня больше не интересуют», сама заказала билет и ночью вылетела в Германию.
Выплыв из воспоминания, удерживая Мишель одной рукой, вооружилась сменным памперсом, присыпкой и большим мягким полотенцем, отправилась в ванную комнату.
Горячие, сильные руки скользят вверх по бёдрам, влажные губы поднимаются по моей шее, скользят по подбородку, переходя на губы. Нежно, заботливо, в следующую секунду обрушивается тайфуном, жадно и грубо, до сладкой боли, до привкуса металла во рту. Так умеет только он.
Тонкие пальцы с красным маникюром скользят по его крепким плечам, оставляя после себя следы от ногтей. Льну всем телом к твёрдой, широкой груди, греюсь его теплом, задыхаюсь, мне мало, мало его ласк, хочу больше, хочу тонуть в нём, захлёбываясь его натиском.