До сих пор помню ощущение щекочущего бессилия, когда Саша смешил Лину, и она заливисто смеялась.
- Я смеялась громче ее над его шутками, но даже это не помогало. Научилась макияжу - не замечал. Часами ухаживала за волосами, и все равно оставалась для него невидимым. Мама успокаивала, а папа говорил, что в подростковом возрасте нормально, что его немного штормит от гормонов. И что мозги обязательно встанут на место. И я верила. Уговаривала себя, что мне показалось, что Саша по-особенному смотрит на Лину. А потом наступили четырнадцать лет.
Леон не дождался, пока я соберусь с мыслями и спросил:
- И что случилось в четырнадцать?
- Саша стал откровенно меня игнорировать. “Хвостик” звучало еще более пренебрежительно. Чувствовалось, как я его достала. Я ощущала себя ненужной, навязчивой и глупой. У меня тоже играли гормоны, у меня была гордость. Я насмотрелась фильмов о любви, наслушалась советов и тоже перестала звонить и писать. Продержалась месяц. И написала первой.
- Получила ответ?
- Да. Всего одно слово: “Нормально”. Ни вопроса о моих делах. Ничего. В этот год мы не виделись. Я звонила ему несколько раз, не выдержав. Сильно скучала по его голосу, мне было физически плохо.
- Он отвечал?
- Почти никогда. Потом писал: “Что такое?” или “Что надо?”.
Леон спросил:
- Наверное, тебя это сильно расстраивало?
- Не то слово. Поэтому на свадьбу к главе кошачьих я готовилась, как на войну. Ведь Саша будет там. Маски, обертывания - я начала приводить себя в порядок дня за два до свадьбы. Как будто я была не в порядке! - Я нервно засмеялась.
- Так, и что же случилось на свадьбе?
Я вспомнила, как Саша прошел мимо меня прямо к Лине, даже не взглянув. Какими глазами смотрел на девушку, как жадно облизывался на ее декольте. На миг зажмурилась от воспоминаний, потому что они уже не делали больно, но до сих пор задевали гордость.
– Я мечтала, чтобы он хотя бы хвостиком меня назвал, но Саша меня не замечал. Все, что он видел - это была Лина. Он даже пригласил ее танцевать!
- Что ты испытала? Что было с твоей лисицей? - пытливо спросил Леон.
Лез под кожу.
Пустить?
Надо же разобраться с лисой. Я задумалась об этом впервые в этом ключе, а теперь понимаю - первые звоночки начались именно тогда.
- Хотела вцепиться в волосы Лине? - спросил Леон.
- Нет, - я пыталась оформить чувства в слова. - Сначала было очень больно. И мне, и ей. Очень.