Тогда я решил идти в ту сторону, откуда мы пришли. Ведь, если
меня принесли именно оттуда, то там должно что-нибудь быть,
верно?
И вроде бы меня волокли по песку, но следов на нем не было. Я
сделал несколько шагов в ту сторону, оглянулся, но следов не
увидел. И более того, заметил, что кровь, которая выливалась наружу
из расколотых голов убитых мной демонов тоже без следа впиталась в
песок. И тело того червя, которого я раздавил, тоже.
Ладно, хрен с ним. Сидеть здесь и ждать тоже нельзя. Просто
потому что ничего может не произойти.
Я двинулся вперёд.
***
Я не знаю, сколько я шел, потому что за все время моего
путешествие багровое светило на небе не сдвинулось ни на сантиметр.
Такое ощущение, что здесь просто не было времени суток. Может быть,
ад вообще плоский? Черт его знает.
Часов у меня, естественно, тоже не имелось, так что посмотреть
на время было нельзя. Да и что значило земное время здесь? Ровным
счетом ничего. Это на Марсе оно могло что-нибудь и означать, хотя
там сутки длились не двадцать чётыре часа.
Я определенно куда-то шел, хотя пейзаж вокруг меня не менялся
совершенно. Только скала, к которой черти собирались приковать
меня, постепенно становилась все дальше и дальше, до тех пор, пока
я окончательно не перестал ее различать.
Но я упрямо продолжал идти вперёд, не меняя направления.
Чувствовал я себя более-менее неплохо, камни, которые я достал из
тела убитых чертей будто напитали мою душу силой. Но она постепенно
иссякала. Дорога и жара делали свое дело.
Удивительно, но ни есть, ни пить мне так и не захотелось. Хотя
голод и жажда по моему разумению должны были входить в перечень
адских мук. Но нет. И даже потом я не истекал, что убедило меня в
том, что тела как такового у меня нет.
Я упрямо продолжал идти вперёд и так до тех пор, пока пейзаж
нисколько не изменился.
Равнина сменилась небольшими холмами, так что теперь мне
приходилось то подниматься в гору, то наоборот идти вниз. Склоны,
конечно, были достаточно пологими, так что карабкаться наверх не
приходилось, но это отнимало ещё больше сил. Стало тянуть присесть
и отдохнуть, но я опасался, что если последую этому желанию, то тут
и останусь. А мне бы хотелось этого избежать, поэтому я упрямо
продолжал передвигать ноги.
А потом я услышал голоса. Говорили они на единственном знакомом
мне языке — русском, но с какими-то странными визгливыми нотками. И
странно тянули слова.